Шпион - страница 12

Шрифт
Интервал


Комов снова умолк, нахмурился. Я спросил:

– Вы это к чему?

– Да будет он тебе лить в уши эту чушь! – фыркнул Комов. – Когда притретесь, он тебе наплетет с три короба. Просто предупреждаю: не верь его байкам и не удивляйся. Главное, не принимай решений, не обсудив со мной.

– Не вопрос, Александр Ильич.

– Он и сумку-то выкрал поэтому, – вздохнул Комов. – Решил, что получил козырь в игре со мной. Мол, можно меня ей шантажировать. Как ребенок, ей-богу.

– А что в сумке?

– Тебя это не должно волновать. Просто принеси ее мне. Или хотя бы узнай, где она. Уяснил?

– Уяснил… Но… Страхи, депрессии, супервакцина… А если он с катушек слетит совсем?

– Не слетит! – отрезал Комов. – Отклонения есть, но в известных пределах. Считай для простоты, что имеешь дело с параноиком. Он не опасен, просто требует тонкого обращения. Иногда он сам не понимает, в какой реальности живет. Поэтому заставляет окружающих играть в его игры. Вот и подыграй ему. Стань другом, союзником. Он тебя может начать проверять на преданность и все такое… Нелепые квесты придумывать. Да ты сильно не переживай насчет его заморочек. Главное – это сумка. Остальное – по ходу. Мы с тобой план действий будем корректировать в онлайн режиме. Будешь регулярно отчитываться о ходе дел. Ну? По рукам?

Я прислушался к внутреннему голосу. Он бубнил что-то невнятное. Умыл руки, засранец.

Я вздохнул. Бершин смотрел на меня, сдвинув брови. Даже скучковался в кресле и ноги подтянул. Напряглась игуана, короче.

– По рукам, – сказал кто-то внутри меня надтреснутым голосом. – Могу я уже узнать, кто этот человек?

Комов медленно поднялся, взглянул исподлобья так, будто решался на что-то важное. Словно все наши договоренности вот-вот могли рухнуть. Подошел к столу, развернул ноутбук и поманил меня. Я подошел, чуя подвох.

– А теперь главное испытание, – ухмыльнулся Комов. – Ты узнаешь, кто этот человек. И тебе это может не понравиться.

– Да что ж еще-то? – сокрушенно произнес я. Внутренний голос молчал в тряпочку. – Если это Путин, которого вы выкрали, то я – пас.

– Смотри, – отчеканил Комов. – Эту запись мы перехватили, когда он переправил ее двоюродной сестре.

Комов запустил запись и отошел в сторону, открыв мне обзор.

На экране был… Комов. Комов, мать вашу! Он сидел на кровати в пижаме, сгорбленный какой-то, всклокоченный и небритый. Он сбивчиво лепетал сдавленным голосом в камеру телефона: «Людочка!.. Это я… Помоги мне, Люда… Мне кажется, я погибну в этой тюрьме… Я не могу сбежать, этот Дима всегда рядом… у меня никого тут, и мне страшно… Каждый раз просыпаюсь и боюсь… Увези меня отсюда, умоляю! Я даже подумываю…»