Мне бы молоденькую кралечку! Такую пышечку, как ты, моя лапусенька…
– Фу ты – ну ты! – вновь съязвила Клава. – Посмотрите какая цаца! Поглядим, что делать станешь, когда в море природный инстинкт прижмёт. Эта образина для тебя ещё писаной красавицей станет. Думаешь, ничего про твои похождения не знаю? Думаешь, совсем глупая? Правильно Ольга делает, что валюту с вас вытягивает. Страшная – страшная, а доллары-то в копилочку складывает. От неё не убудет, а валюта всегда в цене. А то привыкли молоденьких девчонок на шару охмырять. Фик тебе! Накось, выкуси!
Она демонстративно показала ему конфигурацию из трёх пальцев, но тут же укоризненно добавила:
– Я тоже кое в чём соображаю! На кой чёрт ты мне без бабок сдался? За все удовольствия платить надо, Василёчек! Вот как у тебя зелёненькие купюры захрустят, так и поговорим. Может и сторгуемся…
Она широко улыбнулась, выказав Ваське сверкающие белизной ровные зубки.
– А пока отваливай, Васенька! – сказала Клава, – Может у меня и впрямь хороший станочек, но не тебе на нём работать. Стар ты для меня, да и не в моём вкусе.
– Стерва ты! Ох, стерва… – выматерился Селезнёв.
Он шлёпнул её по округлому заду и твёрдо заявил:
– А вот я сейчас возьму и к своей законной жене поеду. Муж я ей или пришёл макулатуру собирать? А раз муж, обязана уважить! Постельку приготовить и всё такое, прочее…