- И что?
- Да ничего. Просто незачем обычному
мужику такие телеги в хозяйстве держать – много не нагрузишь, да и
перевернуться на ухабе легко. А вот тем, кто без дорог идти
собрался, лесами, в самый раз. Странно это…
- Епископ догадался, что мы решили
сушей идти.
- Давно ли догадался?
- Не знаю… вероятно вчера.
- И за день телеги переделали все? Не
поверю… Иридиане, конечно, мастера стоящие, но не настолько же. Все
у них уже загодя готово было.
- И что из этого?
- А то: небось, собирались драпать от
пригляда сэра Флориса.
- Для такого дела корабли больше
подходят – следы на воде не найти.
- Мы бы такое строительство
заметили.
- Ладно – пусть даже собирались.
Нам-то какая разница – теперь же не собираются.
- Да – теперь никакой. Просто чудно –
не думал, что они на такое решатся.
- Умирать никому не охота, вот и они
не захотели.
- Да уж – греха в том не вижу: они
ведь не под клятвой здесь. Хорошо, что вы с ними договориться
сумели – рубить их последнее дело… а деваться иначе некуда…
- Вдвойне хорошо – теперь у нас
несколько десятков «джипов» появилось.
- Что еще за «джипы»?
- Так на юге телеги называют подобные
– повышенной проходимости.
- Во как – не знал, что по проклятым
пустыням на таких гоняют.
- Сейчас подъедет епископ, и на совет
его потащим.
- И зачем он нам нужен на совете?
- Ты готов сам заниматься иридианами?
Решать их проблемы в дороге? Вникать во все мелочи?
- Да на кой они мне сдались – со
своими бы разобраться!
- Значит, заниматься ими будет
Канфидус, а раз под его рукой полтысячи народа, то на совете он
обязан присутствовать и право голоса иметь.
- Неслыханное дело, с еретиками совет
держать.
- Он умный человек, и грех это не
использовать в такой беде. Привыкай к коллективному мышлению.
* * *
Совет устроили под открытым небом –
на одном из стругов. В избе неподходящее место – то и дело
заглядывают посторонние, или подслушать могут. А я сейчас собрался
выдать нашу одну из наших главных тайн – лишние уши не нужны. Здесь
только самые-самые: Арисат, Цезер и еще три командира дружины, три
сотника ополчения, и епископ притащил какого-то мужчину,
выглядевшего будто цыган, схваченный при попытке конокрадства – все
та же жилетка, черные кудри, и впридачу блудливые бегающие глаза.
Канфидус представил его просто: «Хранитель веры и моя правая рука –
брат Аршубиус». После этого вопрос о правомочности его присутствия
на собрании не поднимался.