Шоу ушастых вундеркиндов - страница 18

– Станиславского, что ли?

– Ага.

– Что-то ты, братец, темнишь. Ладно. Завтра разберёмся. Скажешь ей, что приду. А сейчас спать. У меня спектакль сегодня трудный был. Отелло изображал.

В школу Мишка пришёл ни свет ни заря. Подкараулил Елену Владимировну на входе, отвёл в сторонку, передал фотографию, и тут червячок сомнения заполз к нему в душу. А не переборщили ли они с лучшим другом, затевая эту комедию? С такой пылкостью прижала к себе классная руководительница снимок, на котором был изображён отец, читающий монолог Гамлета «Быть или не быть», что ему стало не по себе. Дал бы ему отец пару подзатыльников за фокусы с мячом и дело с концом. Но сделанного, увы, не воротишь.

Зная вспыльчивый характер отца, он сам предъявил его паспорт охраннику, проводил родителя до класса, открыл дверь и благоразумно встал за его широкой спиной.

Взрослые застыли, не сводя друг с друга глаз, забыв о его существовании. Первой опомнилась учительница.

– Медведев, – ангельским голосом чуть ли не пропела она, – можешь идти на урок.

Мишка поперхнулся от неожиданности.

– Елена Владимировна, уроки у нас закончились.

– Неужели? – она послала лучезарную улыбку трагическому артисту. – Я последнее время такая рассеянная… тогда иди во двор, поиграй с ребятами. Родион Фёдорович, у вас такой замечательный сын…

Начинающий авантюрист понял, что благоразумнее всего исчезнуть. Пусть доигрывают эту сценку самостоятельно. Классно всё получилось!

В одном только его друг ошибся. Не потянуло всё это на прикол.

Отец позвонил, как всегда, после спектакля.

– Не спишь? Тогда подожди ещё немного. Елена Владимировна пригласила меня в гости к родителям на пирог. Вернусь, чаёк перед сном пополь-зуем.

– Всё в порядке, папа, – бодро отрапортовал Мишка, – я же актёрский ребёнок, мне к спартанскому образу жизни не привыкать. Ужин сам себе разогрею.

И повторяться эта ситуация стала чуть ли не каждый вечер. До тех пор, пока однажды в доме не появилась Елена Владимировна. И осталась в нём навсегда. Они с отцом поженились. А вскоре Мише стало не досуг гонять мяч. Его пересадили от Макса и усадили за учебники по русскому и литературе. Как ни странно, это занятие увлекло его настолько, что он не возражал, когда его перевели в другую школу с углублёнными занятиями по этим занимательным предметам. И даже начал читать пьесы великого драматурга.