Иркутск появился на месте построенного в 1652 году казацкого острога, у впадения в Ангару реки Иркут. Через этот город шла торговля с Китаем. Вскоре Иркутск стал столицей Восточной Сибири. В 1754 году в городе работала навигационная школа, также здесь обучали геодезистов и маркшейдеров – инженеров горнодобывающей отрасли. Кроме этого, японские моряки, выброшенные на российские берега, обучали в Иркутске своему языку «толмачей». Все это говорит о том, что в Петербурге планировали развитие торговых и прочих отношений со странами Азии.
Атмосфера в городе была одновременно опасной, так как здесь жили ссыльные, но и оптимистичной, если учитывать возможности, которые открывали эти неосвоенные края. Охотники за пушниной, возвращаясь из тайги, продавали мех и уходили в загул. Притоны и игорные дома Иркутска имели в свое время такую же печально известную славу, как Дэдвуд – город в Южной Дакоте, прославившийся во времена «золотой лихорадки». Судебные архивы Иркутска свидетельствуют, что в городе происходило по одному убийству в день. Французский монах и аббат Жан Шапе д’Отрош, которого Екатерина Великая отправила в Сибирь для наблюдения за «лунами Юпитера» в 1770 году, писал, что местное духовенство пило по-черному и священники часто валялись на улице, потому что были не в состоянии дойти домой>34.
Купцы и жители Иркутска были отрезаны от Европейской части России точно так же, как французы в Квебеке – от митрополии или англичане на Бермудах – от Лондона. Неудивительно, что в этих условиях язык и одежда «новых сибиряков» были устаревшими. Кафтаны, упраздненные еще Петром Великим, в Сибири носили даже в начале XIX века. У кого были деньги, строили себе огромные особняки, а все тротуары в городе были деревянные, чтобы не ступать ногами в грязь, и, по словам д’Отроша, повсюду бродили свиньи>35.
На государственную службу в Сибирь соглашались отправиться только те, кто хотел любой ценой обогатиться, или же те, кто по каким-то причинам впал в немилость. Можно вспомнить историю Матвея Гагарина, назначенного Петром Великим губернатором Тобольска. Гагарин пробыл на этом посту девять лет и неплохо зарабатывал на контрабанде. Он даже стал чеканить собственные деньги и вершить суд, как ему вздумается. Например, за поджог Гагарин приказывал живьем сжигать виновных, не особо разбираясь, так ли уж они виноваты. Прознав про «шалости» подданного, Петр приказал привести Гагарина в оковах в Петербург и повесить. Император также распорядился не снимать тело с виселицы, и когда веревка на шее трупа сгнила, ее заменили железной цепью.