– Хорошо, разбуди меня через часик, – пробормотала Лера сонно и отключилась, как только голова коснулась подушки.
Первое, что она услышала сквозь дрёму, лёжа с закрытыми глазами – смех дочери. Лера встала, заглянула в соседнюю комнату. На душе потеплело, вздох облегчения вырвался из груди. Алиса подпевала весёлой песенке, льющейся из динамиков телевизора и пританцовывала в такт. С кухни доносилось уютное позвякивание посуды, шум воды. Лера почувствовала себя выспавшейся и спокойной. Все события сумасшедшей ночи и утра показались далёкими и неправдоподобными.
– Выспалась? – окликнула её Катя. – Как себя чувствуешь?
– Спасибо, Катюш. Просто как заново родилась, – улыбнулась Лера, потягиваясь. – Ты что там делаешь? Помочь?
– Да я уже сама справилась, Лер. Замесила тесто на твоё любимое печенье. Помнишь, как в детстве делали с мамой? Под названием: – «Кто во что горазд» или «Буйная фантазия»? – рассмеялась сестра.
Вечером все вместе они пекли печенье. Вырезали из теста разные фигурки и хохотали над тем, что получилось. Алиса больше не вспоминала про Бакса и неведомую Анжелу, заливаясь беззаботным смехом. Потом пили чай с горячим печеньем и смотрели старую комедию, забравшись на большой диван втроём. Лера сама не заметила, как её укачали тёмные волны дрёмы. Дочь уже давно посапывала у неё под боком.
Катя потихоньку встала, укрыла одеялом спящих сестру и племянницу, выключила телевизор и ушла к себе в комнату. Ей не спалось. Она постояла на балконе, с наслаждением вдыхая свежий весенний воздух, любуясь огнями вечернего города. Взгляд поневоле устремлялся в ту сторону, где находился дом сестры. Мысли крутились вокруг того, что она рассказала. Она вспомнила расспросы Димы, – «точно ли с Лерой всё нормально?» – и невесело усмехнулась. Катя сама не знала, чему верить. Слова племянницы и имя на могильном памятнике не выходили из головы.
«Алиса так похожа на мать. Лера в детстве была такой фантазёркой. Но она изменилась после гибели родителей. Как будто окаменела. Только после знакомства с Димой начала понемногу приходить в себя», – с грустью думала Катя.
Она сама после неожиданной смерти близких людей поняла, что ей лучше быть одной, не впускать никого в сердце. В подсознании навечно застыл страх потери, чувство беззащитности перед обстоятельствами. Катя приняла решение, казавшееся единственно правильным, – не выходить замуж и не заводить детей. Но боязнь за сестру, а после и за племянницу, всегда таилась где-то глубоко в сердце. «Что же всё-таки произошло вчера ночью? – Катя зябко повела плечами, похолодев при мысли о смерти собаки: – Жалко пёсика. Но он был и вправду такой старенький, неуклюжий. Даже по лестнице подняться не мог, падал. Может быть, Дима прав. Бакс сам как-нибудь напоролся на этот нож. Со всем остальным тоже есть какая-то простая разгадка. Внутри игрушки остались другие батарейки. Ну а эта подвеска над дверью – может, кто-то из соседей сильно хлопнул дверью, дом даёт усадку, от сквозняка закачалась. Да мало ли причин. А Лера и вправду накрутила себя, она такая». Катя почувствовала, что замёрзла. Зашла в спальню, прикрыв балконную дверь и устало вытянулась на кровати, закутавшись в одеяло с головой. Она ещё долго лежала без сна, пытаясь найти правдоподобное объяснение рассказанному сестрой, пока не задремала.