— И тебе известно имя этого человека? — уточнил император, жестом придерживая свору магов, готовых скрутить меня в любой момент.
— Да, Ваше величество. Он пришел за моим младшим братом. Мальчика отобрали у матери, а ее саму проткнули мечом. Она умоляла пощадить хотя бы детей, но этот зверь не внял ее мольбам и приказал расправиться с нами. К тому времени в живых оставались папа, воевода Захар Платонович, двоюродный брат Арсений, мама и я. Убийцу я видела прежде, а потому сразу узнала. Это князь Агнияр Шумский!
— Но он же… — императрица в изумлении посмотрела на князя, вокруг которого образовалась пустота.
— Да, это мой дед безжалостно расправился с родом, чтобы заполучить Данияра и выдать его за собственного наследника. Как видишь, — обернулась и посмотрела в глаза врагу, — «гнилое семя» не погибло, а проросло, окропленное кровью предков и жаждой отмщения.
— Вам есть что ответить на обвинение, князь? — обратился к Шумскому император.
— Сколько лет было этой девочке, когда она потеряла семью? Девять? Что ребенок мог знать о том, как все происходило на самом деле? Известно, что во время инициации Данияра Забелина стихия вышла из-под контроля и уничтожила всех, кто находился поблизости. Моя внучка чудом выжила и решила, что в ее бедах виноват именно я. Что тут поделаешь? — развел руками. — Дочь вышла замуж вопреки отцовской воле. По этой причине мы редко общались. Возможно, Забелины считали меня врагом и воспитывали дочь в ненависти. Конечно, проще обвинить в преступлении меня, чем поверить, что виной трагедии стала нелепая случайность.
— Я клянусь, что рассказала правду от первого и до последнего слова, — процедила со злостью. — А ты готов принести клятву, что непричастен к истреблению моего рода?
— Девочка, клянись, в чем угодно. Я не обязан играть по твоим правилам. Достаточно моего княжеского слова. Я не считаю себя виновным!
— Нина Константиновна, вы предъявили серьезное обвинение уважаемому человеку, но не привели убедительных доказательств. Остались свидетели или участники тех событий? — поинтересовался Федор Алексеевич.
— Дайте мне пять минут, пожалуйста, — попросила, ощущая горький привкус обиды во рту. — И простите, что снова воспользуюсь магией. Я не замышляю ничего плохого и никоим образом не покушаюсь на вашу безопасность.