***
На этот раз во сне я оказываюсь на
Лаэттиэн – Туманной тропе. Я блуждаю в густом тумане междумирья.
Ноги по щиколотку погружаются в клубящееся белое ничто.
Без защитных заклятий туман начинает
высасывать мою Силу. Я хочу воззвать к Двуликой, но не могу.
Конечно, ведь здесь нет Жизни и Смерти, а случайные путники лишь
гости.
На меня накатывает паника. Я не сид и
не гильдийский маг, чтобы самой вырваться из этого не-места и
не-времени. Простые люди не умеют сами перемещаться по Тропе. Зато
я догадываюсь, из-за кого я оказалась тут.
Вдали раздается топот копыт,
приглушенный туманом. Наконец появляется огромный вороной, на спине
которого восседает Рейвен. Он спешивается и подходит, ведя на
поводу коня.
– Твигги, где ты? – спрашивает он и
берет меня за руку.
– На Тропе и в нашем общем сне. А вы
как думаете, где мы? – говорю я абсолютно серьезно.
Вдруг все это не существует, и мы
запутались в тенетах иллюзий?
– Я не о том. Где ты находишься
сейчас? Я почти не чувствую тебя. Только в снах… – говорит
сид.
– Я в малом Летнем дворце герцогов
Ламары. Наверное, маги установили мощную защиту, – ответила
я.
«Слишком мощную даже для
сида». Не говорю это вслух, чтобы не разгневать его.
– Послушай меня. Срочно все бросай и
уезжай оттуда, – крепко сжимает мою ладонь и почти рычит
сид.
Он выглядит по-настоящему
обеспокоенным тем фактом, что я остаюсь во дворце.
– Не могу. Завтра никто из слуг и
гостей не войдет и не выйдет из дворца. Так будет до окончания
торжеств.
– Ты должна найти способ. Или
постарайся находиться подальше во время выступления, – требует
он.
– Это невозможно. Если моим друзьям
угрожает опасность, я должна быть рядом и помочь им. Мое искусство
требует спасти их жизни, – говорю я.
Я давно приняла это решение и сейчас
просто озвучила его вслух. Смотрю на него. Жду. Но на его лице
снова маска надменной невозмутимости. Сволочь. Ты с самого начала
знали о покушении, не так ли? Кто ты, «Рейвен»?
– Я не могу потерять тебя.
Он прижимает меня к себе почти до
боли. Чувствую его пульс, как свой собственный. Меня бросает в
жар.
– Пожалуйста… – сама не знаю, о чем
прошу, на что даю разрешение. Хочу утонуть в его глазах.
– Твигги. Масиан сеар ке.
«Та, кого жажду». Он
припадает к источнику. Говорят, это сиды придумали поцелуи. Его
руки жестоки, а губы – на удивление нежные. С трудом отдышавшись, с
удивлением чувствую, что снова способна говорить… и стоять на
подгибающихся ногах.