— Но там нет ни слова о том, что это
диверсия! — возразил Черненко, подняв бровь.
— А разве аварии случаются заранее, да
еще и по согласованию с нашим потенциальным врагом? — ответил
вопросом на вопрос я. Само к слову пришлось. — Возможно, они
планировали диверсию, намереваясь выдать ее за аварию.
— Хм… Возможно, ты и прав.
— Честно говоря, меня насторожил
другой факт! — начал я, следя за его реакцией.
— Какой же?
— Почему рабочий документ такой
важности вдруг обнаружился не где-то под Украинской ССР, а в богом
забытом Афганистане? Это же за несколько тысяч километров, в чем
смысл? У меня еще тогда возникло ощущение, что этот документ мог
готовиться специально для того, чтобы сбить с толку. Ну, как
дезинформация, отвлекающий маневр. Но оказалось, что уже все
сделано. Майор Кикоть сам сказал, что авария была предотвращена
неким Савельевым.
Тут я схитрил. Кикоть этого не
говорил.
— Да, есть такой человек, — ответил
Черненко.
— Выходит, бланк с телеграммой
подлинный? Не фикция? — предположил я, подключив актерское
мастерство. — И раз Савельев решил проблему, значит, где-то было
еще какое-то подтверждение тому, что американцами готовится
диверсия?
Черненко не ответил. Видно было, что
на эту тему он говорить не намерен. Уже не со мной — точно. Видимо
ему не понравился тот факт, что я полез туда, куда не следует. А я
сделал это тоже не просто так — Савельев точно их человек. И они в
курсе, что именно произошло на ЧАЭС двадцать шестого
апреля.
Он молча собрал все документы, сложил
в планшет.
— Вот что! Товарищ сержант, выражаю
вам благодарность за предпринятые меры предосторожности! — спокойно
произнес полковник. — Молодец, так держать! Настоятельно рекомендую
вам забыть о том, что связано с Чернобылем. Забыть про телеграмму,
про Савельева. Эта проблема уже решена, комитет об этом
позаботится. Это понятно?
— Так точно!
— Хорошо. Ну, вопросов у меня к вам
больше нет, поэтому не задерживаю!
— Есть! — отозвался я. Затем встал,
вновь вооружился тростью и направился к выходу. Закрывая за собой
дверь, я буквально почувствовал на спине взгляд
полковника.
Оказавшись в коридоре, я увидел Кикотя
и Игнатьева. Они о чем-то разговаривали в стороне. Увидев меня,
Кикоть застыл в каком-то странном ожидании. Будто я должен выкинуть
какой-нибудь номер.