– Ты изгой? – прямо спросила я, уже и так все поняв.
– Да. Мой волк слегка своеобразный, – повел плечом мужчина, криво ухмыльнувшись. – Но он сходит с ума по тебе и я вместе с ним…
Наверное, что-то такое и мечтает услышать каждая девушка. Осталось только понять, как я отношусь к признанию едва знакомого мужчины…
Промычав что-то нечленораздельное, я тупо смотрела на мужчину, пытаясь своим пришибленным видом показать, насколько его слова «впечатлили» меня. Впрочем, впечатление действительно было невероятным. Дэвид без всякого стеснения просто выложил все, что чувствует. Вот только загвоздка в том, что я-то вижу его впервые в жизни, и у меня нет зверя, который бы сходил с ума только от одного запаха.
– Тебе не нужно ничего говорить, – приглушенно выдохнул оборотень. – Просто позволь мне быть рядом.
Нерешительно кивнув, я не говоря ни слова, поспешила к домику. Мне нужно заняться чем-то. Приготовить ужин, в конце концов, и немного выкинуть из головы мужчин. Собраться с мыслями и решить, как себя вести. Хотя, толку от всех моих попыток что-то доказать все равно ведь нет. Может и не стоит ничего делать, а просто плыть по течению?
Но если это сломает меня? Рейман ведет себя иногда, как черствый кусок железа и его слова, пусть и неосознанно, но ранят.
Спрятавшись на кухне и занявшись готовкой, я лениво думала обо всем и ни о чем одновременно. Раньше я часто мечтала, как встречу тех самых мужчин, как они буквально влюбятся в меня с первого взгляда, будут прислушиваться к моему мнению и заботиться. По сути, Дэвид действительно признался в чувствах при первой же встрече, вот только любовь его больше похожа на какое-то наваждение. Рейман же только знает, что приказывать.
Приготовив несколько несложных блюд, я посмотрела на стол, не зная, накрывать на стол на троих или поесть в одиночестве и пойти спать? Голода я не чувствовала от слова совсем, впрочем, как и совершенно не хотела спать.
Скрипнув зубами и взяв себя в руки, я расправила плечи и быстро накрыла на стол на три персоны. Хватит прятаться в своей раковине, словно я и не Виктория вовсе. Я же не какая-то пугливая девочка, а самая большая головная боль родителей. Так чего, спрашивается, я всегда была неугомонной, а сейчас стала робкой и пугливой?
Нет уж, пускай мужчины меня боятся и не знают, что произойдет в следующую секунду, какой еще фокус я им выкину. Я же буду наслаждаться каждым днем, и радоваться жизни. К тому же, кто сказал, что восстанавливать земли будет тяжело? Впрочем, никто не говорил, что будет легко, но ведь я, как никто другой, чувствую, словно по наитию, что нужно делать, когда дело касается природы.