– улыбнулась я. В соседнем кабинете специалисты с серьезными лицами обсуждали, как заново научить его держать равновесие и вернуть подвижность, но мальчуган за пять минут сообразил все сам. Самой большой проблемой, с которой мы столкнулись в его случае, был подгузник, который никак не хотел держаться на месте, хоть скотчем его приклей.
У меня случилось прозрение. Я поняла, что хочу работать с детьми, потому что они полны жизненных сил и очень быстро приходят в норму. А когда результаты радуют, то и работа приносит настоящее удовлетворение. За прошедшие годы у меня появилось от него что-то вроде зависимости. Некоторые готовы трудиться всю жизнь ради маленьких, постепенных изменений, но точно не я. Я предпочитаю стремительный сюжет и эффектную развязку.
Закончив учебу, я вышла на постоянную должность в Королевский детский госпиталь и проработала там полтора года. Мне повезло, что меня пригласили, и работа нравилась тоже, но я не собиралась всю жизнь прослужить на одном месте. Меня поражали пожилые сестры, которые не работали больше нигде.
Молодежь поговаривала о годовой командировке в Лондон – у нас существовала программа обмена персоналом с госпиталем на Ормонд-стрит, – но я знала, что это не для меня. Я не хотела жить в перенаселенном европейском городе, а по выходным напиваться и ходить на вечеринки. Я думала лучше узнать Австралию, прежде чем ехать за океан.
Однажды к нам в госпиталь из южного Квинсленда привезли девочку, аборигена, с серьезными ожогами промежности и ягодиц. Она потянула с плиты горячую кастрюлю и ошпарилась кипятком. Родные быстро отнесли ее в ванную и стали поливать холодной водой, но не сняли подгузник. Кипяток затек под непромокаемую ткань и причинил сильнейшие ожоги, оставив на коже розовые язвы.
Когда маленький ребенок попадает в ожоговое отделение, персоналу нужна помощь его родителей. При тяжелых ожогах сестры промывают язвы и обрабатывают их, удаляя отмерший эпидермис. Конечно, ребенку дают седативное, но процедура все равно крайне болезненная, так что очень важно, чтобы родители были рядом, поддерживали и успокаивали малыша. Но мать этой девочки в палате не показывалась. Я слышала, как перешептываются медсестры, удивленные ее отсутствием. С момента поступления ребенка никто из родных ее не навестил.