Я просто опустила глаза в пол и старалась сдержаться от смеха. Я не злилась на Олава, мне просто было его жаль. Недалекий, зацикленный на себе омежка.
- Олав, у меня к тебе только единственный вопрос. За что? Что я такого сделала, что ты меня так люто ненавидишь?
- Ты пришел весь такой ангелочек, в машинах профи. Тебя все сразу зауважали. Мне пришлось год работать, что бы на меня обратили хоть какое-то внимание. А Михаил? Михаил с тебя глаз не сводил. Стоял как кретин и каждое твое слово ловил. Мне меньше времени стал уделять и денег почти перестал давать.
А дальше Олав сорвался в очередную истерику, где я была виновата, что он не может найти истинных. Что он вообще стерильный. В общем во всем, что у него было не так, была виновата я. Он орал, а в глазах разгоралось пламя безумия.
Вот так люди живут, общаются и даже не подозревают, что с ними под боком находятся такие безумцы. Михаил считал Олава преданным любовником. А он как в песне у Высоцкого: «Если друг оказался вдруг. И не друг и не враг, а так….»
Ладно, как бы там ни было, но что же ждет меня дальше? Вроде дорогу никому не переходила. Мстить мне некому. Хотя Олав же сказал, что что-то натворил и назвался моим именем. Ну не дураки же тут живут? Увидят меня и поймут, что я не он. Да, только если смотреть будут и разбираться. Ведь сколько у нас невинных пострадало от тупых шестерок братков в девяностые? Они косили не глядя.
Одно я считала плюсом, при этом безобразии присутствовали эти громилы. Они слышали все, что орал Олав. Ладно, как бы ни было страшно, надо держать себя в руках.
Ехали мы долго, по ощущениям часа четыре. Но очень страшно стало, когда машина остановилась. Мысли, крутившиеся в голове, были одна ужаснее другой. А вдруг нас вывезли на ту дорогу, где меня подобрал Антон? И поминай как звали, сейчас уже темно. Самое время для прощания с жизнью.
В итоге мы оказались в какой-то заброшенной деревне. Дома, конечно, не разваливались, но вид имели довольно ветхий. Нас повели в один из домов. В наступающих сумерках строения выглядели безжизненными и заброшенными. В окнах не горел свет. Сейчас небось закроют в этом доме и сдыхайте. Или вообще в подвале запрут.
Я все никак не могла успокоиться. Просто именно в таких ситуациях я никогда не оказывалась. Было дико страшно, а сердце билось не в пятке, а в горле. Это дико мешало дышать. Казалось, что кислород из воздуха просто исчез. Я дышу, а надышаться не могу.