Священникам сказать в ответ было нечего, все до самого лета на лодочках через Волхов катались, а о зачинщиках безобразия так ничего и не выведали. Пришлось на деньги Софийского собора мост восстанавливать, ибо уличане, как те, так и другие, вины своей не признали и пени платить отказались.
Владыка встал, опершись на посох, и сказал,
– Все грехи, кроме смертных, товарищам – ватажникам отпустить, кои завтра придут на утреннюю службу. Препятствий в устроении ватаг не чинить, долги в пользу сирот у товарищей – ватажников взыскать, если есть, если нет, то благословить всех и молебен за успех «ДЕЛА» отслужить во всех церквах земли новгородской. Князя не тревожить, не его это дело ватаги собирать, его дело суд вести, да землю оборонять.
Отпустив священства, владыка Спиридон, встал на колени перед святыми образами и всё оставшееся до рассвета время, молился о вразумлении христиан новгородских, и о спасении душ заблудших, не забывая упомянуть старуху Фотину.
Любил Владыка Спиридон всех людей, а паству свою новгородскую особенно.
Озарий Феофелактович уставший и довольный, не очень беспокоился о последствиях начатого им «ДЕЛА», вернулся домой, где ватага Онаньевичей упитая до положения риз, разгулялась во дворе терема, била посуду и лезла к дворовым девкам под юбки не без согласия последних. Несколько наиболее честных отроков, посмевших заступится за красных девок Озарьевых, получили в зубы и, скуля, от обиды и боли, сидели под лестницей терема. Оглядев свой поруганный двор, гостеприимный хозяин подошёл к поленнице, где выбрал полено поухватистей и принялся им гонять гостей по двору для их протрезвления и вразумления, пока всех не выгнал. Дав последнего пинка Геврасию Онаньевичу, ошалевшему от: бани, мёда и хозяйских побоев, он сам закрыл за ним ворота. Потом пошёл проверить кухню, где, за закрытыми дверями, нашёл Якуна Григорьевича вооружённого кочергой и готового защитить от пьяного сброда хозяйские соления, мочения и блюда, предназначенные на ужин. Поблагодарив повара за верность, слегка прижав его к груди, Озарий спросил:
–Где брат мой Герасий?
Якун честно ответил ему,
– На Витке, Людку вдовицу бдит.
Озарий обозвал, в сердцах братца – «придурком», но вида не подал и пошёл в терем руководить наведением порядка, да жену, детишек и девок красных лаской успокаивать.