Рассвирепевший Гирру просто набросился на кузена, и оба скатились с кровати. А я, умилившись, даже не стала прибегать к привычному способу, каким разнимала их прежде — за уши. Конец потасовке положила стайка дев в белоснежных одеяниях. Видимо, не дождавшись ни меня, ни послов, они решили взять дело по доставке невесты во дворец Энлиля в свои хрупкие руки. Увидев их, «купидончики» тотчас перестали мутузить друг друга, подхватили меня под руки и, стащив на пол, начали выводить в воздухе светящиеся фигуры.
Я всё гадала, каким будет моё свадебное одеяние. Откровенным? Торжественным? Роскошным? Но онo объединилo в себе всё. Наряд из невероятно тонкой, переливающейся перламутром ткани струился по фигуре, словно вода. Павлиньи перья из опалов, чёрного жемчуга и крошечных изумрудиков были собраны в удивительное ожерелье, обхватывавшее шею. Несколько драгоценных "перьев" спускались на грудь. Руки оплела тонкая вязь браслетов, повторявших узор ожерелья. Волосы свободно падали на спину и плечи. Спа процедуры не прошли бесследно — щедро выливаемые на меня масла и растворы сделали волосы невероятно мягкими и блестящими, а кожу — настолько шелковистой, что даже невесомая ткань одеяния казалась для неё слишком грубой. На плечи мне накинули лазурную, расшитую золотом мантию, и так я предстала перед шумерским пантеоном.
При одном взгляде на моего будущенького поняла: план Гильгамеша не удался. Глаза Огнеокого впились в меня с нескрываемым вожделением, и я почувствовала, как меня охватывает паника. Какие разговоры и убеждения, если он смотрит на меня, как умирающий от голода на уставленный яствами стол? И где Гильгамеш? Не слушая бормотание жрецов, я лихорадочно скользила глазами по лицам собравшихся. Энлиль и Нинлиль, Энки и Нинхурсаг[1], Сисиг, Тишпак, Син, Таммуз... и никаких признаков Гильгамеша. Неужели "открывшись" наследнику пантеона, Бесстрашный подписал себе приговор? Я бросила опасливый взгляд на будущего супруга. Роскошное одеяние, повторяющее "мотивы" моего: золото, лазурь и павлиньи перья. Горящие нетерпением жёлтые глаза, учащённое дыхание... Я пропала. И Гильгамеш тоже.
Церемония тянулась бесконечно. Сначала "ритуальная часть" в Доме Небес, где мне на голову возложили тиару из камней, переливавшихся всеми оттенками синего, а Мардук надел на палец кольцо — цветок с лепестками из опала и стебельком из изумрудиков, обвившим палец в три ряда. Потом торжественное возвращение во дворец Владыки Ветра, где с меня, наконец, сняли мантию, и я осталась в моём невесомом одеянии под горячими взглядами божеств, успевших упиться вином ещё в храме. Гильгамеш так и не появился, и я твёрдо решила разбить о голову муженька все предметы интерьера, пока он не скажет, что случилось с Бесстрашным!