Йоранар хотел что-то вставить, но Садаварт остановила его
движением пальца. Сноходец счел возможным уступить: столько слов он
от нее за все время не слышал!
— К тому же, ты ведь не только известный сноходец — ты известный
воин, других Махтург рядом не держит. То, что ты подпустил кого-то
так близко, — девушка взглядом указала на иссеченный шрам на шее
мужчины, — означает, что удар застиг тебя врасплох. Иными словами,
ты был в окружении тех, кому хотя бы с натяжкой верил. Настолько,
чтобы не держаться среди них с клинком наголо. Так что же это мог
быть за даларец, который облечен властью и твоим доверим? —
спросила она, безотрывно глядя на затухающий костер, в котором
жарилось мясо.
Йор не стал исправлять, что был вообще не вооружен. Эта деталь
ничего бы не изменила в выводе, к которому Садаварт привела.
На мгновение губы шаманки изогнулись в насмешке, а в глазах
мелькнуло неприятное, брезгливое выражение. Йоранар без труда
прочел: она поймала его на вранье или, по крайней мере, на
лукавстве.
Перестав улыбаться, девушка посмотрела на Йора в упор.
— Не стоит считать всех вокруг глупее себя, сноходец, — в ее
интонациях не было осуждения. Только смирение взрослого, который
впервые услышал ложь с уст ребенка. — Даже если ты ничего не
помнишь, ты знаешь, кто на тебя напал.
Она поднялась и сделала шаг в сторону хижины, когда
почувствовала вокруг запястья мужские пальцы.
— Прости, — сухо и кратко произнес сноходец.
Садаварт обернулась, взглянув в чужие глаза янтарно-песочного
цвета. Убедившись, что она остановилась, Йор отпустил женскую руку
и тоже поднялся, морщась от жжения в мышцах.
Шаманка запрокинула голову: если она считалась высокой женщиной,
то Йор, безусловно, был еще более высоким мужчиной. Тем не менее,
он не походил на типичных даларских воинов вроде дал’ванна Махтурга
— огромных, как осадный таран. Йор снискал славу мастера в
обращении с древковым оружием, и его телосложение отлично этому
подходило. Он был в меру широкоплечим, по-волчьи сухим, с
грубоватой оливковой кожей и черными, как уголь, волосами до плеч.
Брови своей прямотой походили на след от сечения глефой, контур
носа — на наконечник стрелы, а удлиненные уши по ширине могли
сравниться с ее ладонью.
— Ты почти перешагнул порог Небесного Царства. Естественно, что
ты не торопишься говорить начистоту, особенно с незнакомцами. — Она
степенно кивнула, принимая его извинение. Затем подошла к Кузнечику
и потискала под одной из передних лап. Поначалу недовольный, что
его отвлекли от смакования кости, ящер внезапно задергал одной из
массивных задних конечностей. Йор невольно скривил брови от
умиления.