— Мог бы сказать правду. Дескать, отец больного крайне опасен и ненавидит женщин, особенно таких, как я. Даже если все пройдет хорошо, он меня покалечит, чтобы отомстить судьбе за аварию сына. Я бы поняла… постаралась бы понять!
Впервые за эту встречу мужчина смотрит прямо на меня. Щурится, будто и вправду решает, не допустил ли он ошибку.
— Ты бы поверила мне и отказалась оперировать?
Приходится признать правду.
— Нет, не отказалась бы. Как только мне удалось избавиться от кляпа, я позвала на помощь и сразу поспешила в операционную. Ни за что бы не отказалась от операции, даже больничной охране не пожаловалась.
— Зря.
— Уже знаю, что зря.
— Вот и я решил, что ты не откажешься от операции, поэтому и связал тебя. Плохо связал. А теперь вот вернулся в город и узнал о том, что случилось.
Мы молчим. Я прислонилась к стене, он снова смотрит в окно. Покачивает ногой. Уже не вызывает во мне странную реакцию, как при первой встрече в лифте. Не знаю, что это было. Наверное, придется поверить в судьбу, ведь она пыталась меня предупредить, а я не прислушалась. Не поняла предупреждения.
— Ты работаешь на Василия Седова?
Молчание в ответ. Я и так знаю, что работает. Он только что признал, что Седов-старший — законченный мерзавец, но его это не смущает. Все они в одной связке, преступники. Теперь я верю всем ходящим о Василии слухам, даже самым жутким.
— После операции Василий искал человека по прозвищу Ад, который улетел к невестке из-за брата. Он говорил о тебе?
— Да.
— Почему тебя так называют?
— Андрей Денисов.
— Ага, Ад. Забавно.
— Обхохочешься.
— Ладно, ты убедился, что я не наделала глупостей. Больше не приходи. Никогда, ладно?
Поднявшись, Ад собирается уйти, но задерживается. Недовольно хмурится и кивает в сторону моей квартиры.
— У тебя веселая вечеринка.
— Ага, обхохочешься.
— Ты сбежала с собственной вечеринки? Куришь?
— Нет. Вышла проветриться.
— Здесь воняет старыми окурками.
— Так пахнет чужое одиночество. — К моему удивлению, я сказала это вслух.
— Дело не в одиночестве, а в отсутствии балкона. Те, кому негде курить, выходят на лестницу. Если тебе хочется одиночества, выгони своих знакомых.
— Не могу, мне положено их любить, потому что они желают мне добра. Уходи, Андрей, и больше не возвращайся!
— Зови меня Ад, чтобы между нами не было никакого недопонимания. Я ад, Лера. Помнишь, какими словами ты обзывала меня в больнице? Ты не ошиблась. Не ищи во мне хорошего.