- Моё сокровище! - достаю две обычных новых свечи и коробок спичек. Все познается в сравнении. Особенно когда три дня подряд сидишь без света, переоценка ценностей происходит очень быстро.
Уже собираюсь закрыть чемодан, но мой взгляд цепляется за кусочек ткани насыщенного зелёного цвета. Тяну за него и вытаскиваю платье, которое не надевала ни разу в жизни. Я купила его до замужества, представляя как порадую мужа своим образом в медовый месяц.
Не вышло. Поскольку мне сразу же доступно объяснили, за кем в нашей семье закреплено право выбора на всё.
Шмыгаю носом от сожаления по разбитым надеждам, но тут же спохватываюсь.
Бойцову плевать, что на мне будет надето.
У него совсем другая цель.
По коже пробегают мурашки от воспоминания его взгляда. В той же кухне, когда он слой за слоем избавлял меня от вынужденно напяленной одежды.
Пропускаю нежную немнущуюся ткань между пальцев.
Да какого черта?! Может у меня вообще больше не будет случая для этого платья.
Ещё пара минут и я возвращаюсь на кухню как Золушка, которой повезло и волшебство не исчезло в полночь.
Выключаю уже готовые сосиски, стараясь глубоко не вдыхать их дурманящий аромат. И пока дожидаюсь, когда сварятся макароны, навожу красоту на столе.
- Совсем другое дело! - выключаю верхний свет и окончательно попадаю в сказку.
Теперь слить воду из кастрюли.
Меня опять здорово ведёт, и я едва не отключаюсь в самый ответственный момент с кипятком.
Мне нужно срочно поесть!
Бойцов, я надеюсь, ты там не решил принять ванну сам?!
Нет, не решил.
Снял только пиджак и галстук и застыл в кухонном проходе.
- Все готово, Марат, - я не задерживаюсь на нем взглядом, потому что все мои мысли сейчас только о еде.
Макароны, соус, сосиски.
Я опускаю тарелку перед хозяином и повторяю ту же процедуру для себя.
Присаживаюсь на стул и только тут обнаруживаю, что Бойцов так и не сдвинулся с места.
- Что-то не так? - с испугом уточняю я и, не дожидаясь его ответа, хватаю вилку, насаживаю на неё сосиску и откусываю сразу половину.
О Боже… Это настоящее мясо…
- Всё так… Продолжай, - слышу я где-то на периферии обволакивающий голос Марата и, отбросив все тревоги, наслаждаюсь умопомрачительным ужином.
Последняя макаронина, последняя капля соуса, моя блаженная улыбка на губах и… хищный, голодный взгляд Бойцова.
Дыхание перехватывает, становится и страшно, и обидно.