Краем глаза я заметил, что через образовавшиеся с чьей-то
помощью дыры в строительном заборе на асфальт в некоторых местах
высыпался всякий строительный мусор. Я придвинулся к забору чуть
ближе, делая вид, что я просто отступаю назад от нашествия
близнецов. И поменял положение руки, которой я удерживал маргинала
за воротник, так же крепко схватив его за рукав. Маргинал дернулся,
но вырваться ему я не дал.
— Порыпайся еще мне тут, — злобно прошипел я ему в ухо. —
Пожалеешь, что на свет родился, это я тебе обещаю!
Молниеносно, чтобы никто из этой троицы не успел сообразить, что
происходит, я присел и схватил валявшийся на асфальте кусок
арматуры. Ощупывая его в руке, как бы примеряясь, как и куда лучше
ударить, я предупредил близнецов:
— Мужики, не советую приближаться.
Однако мое предупреждение их нисколько не остановило. Оба
близнеца только лишь едва заметно усмехнулись и продолжили свое
наступление.
Я быстро посмотрел по сторонам — Сени с Левой по-прежнему нигде
не было заметно. Черт бы побрал их неторопливость! Придется
выруливать самому. Ситуация между тем становилась критической. Если
мне сейчас не сработать и не вырубить хотя бы одного из них, они
могут забить меня прямо на этой остановке. И никто, что характерно,
им не помешает: прохожие на улице вообще не поймут, что происходит
и не ринутся в малопонятную кучу малу, а от тех, кто стоит сейчас
рядом с нами на остановке и ждет автобуса, тем более никакой помощи
ждать не приходится. Дураки они, что ли, лезть в драку спортсменов,
да к тому же еще и с арматурой.
Крепкий близнец подошел почти вплотную ко мне. Ну что же, или
сейчас, или придется несладко! Сейчас, братец, я тебе твой портрет
немножечко подпорчу. Не выпуская руку маргинала, я быстро
размахнулся и ударил близнеца арматуриной. Правда, спортивная
реакция его не подвела, и в самый последний момент он успел
повернуться ко мне спиной. В результате чего мой удар пришелся ему
прямехонько по хребту. Но ничего, крепкий удар по позвоночнику тоже
иногда творит чудеса — не хуже, чем по дурной башке. Правда, я
старался рассчитывать свои силы — все же поставленной боксерской
рукой в такой ситуации недолго и навсегда успокоить — но, тем не
менее, нужный мне эффект был достигнут.
Крепыш, взвыв от боли, начал изгибаться в самой немыслимой позе,
которую только может принять человек, стоящий на ногах.