Я с новой силой взялся за работу и, спустя еще где-то минут
сорок, кое-как заделал последнюю пробоину. Конечно, мои заплаты
долго не продержатся, но они дадут Жохову возможность вернуть
жизненную силу и ману, а целителям — время на тщательную запайку и
последующее полное восстановление его истока.
Я еще раз обследовал исток Михаила Петровича и внезапно
похолодел от ужаса: в нем не осталось ни капли жизненной силы, а
это значило, что его сердце перестало биться и Жохов прямо сейчас
уходит на ту сторону — в обитель смерти. Мне, как полубогу, не дано
было проникать за ту границу, куда уходят все умершие, но в прошлой
жизни я мог доходить до ее пределов и то, что я там видел, всегда
ужасало меня.
И сейчас я, отбросив все сомнения, ринулся туда за Жоховым,
надеясь, что он еще не пересек черту, из-за которой нет
возврата.
***
Передо мной простиралась бесконечная безжизненная ядовито-желтая
равнина, покрытая белесой дымкой и полумраком. Передвигаться по ней
было очень сложно, словно продираешься через огромный и липкий
сгусток смолы. Я, упираясь изо всех сил, шел вперед и высматривал
по сторонам хоть какое-нибудь движение. Не знаю, сколько это
продолжалось, но, наконец, я увидел одинокую и сгорбленную фигуру
учителя фехтования, стоящую у самой грани мира живых.
Я начал неистово продираться к нему, надрывисто зовя его по
имени. Но он словно бы меня не слышал и продолжал смотреть на
мерцающую темную пелену, из-за которой никто не возвращается. Я
нутром чувствовал, как дико Жохов сопротивляется, но непреодолимая
сила тянула его за собой. И вот, когда он уже делал свои последний
шаг, я дотянулся до него и схватил за руку, влив в его призрачное
тело немного божественной силы.
Учитель фехтования резко обернулся в мою сторону и изумленно
посмотрел на меня.
— Идемте, отсюда, Михаил Петрович, — позвал я Жохова. — Главное
не оборачивайтесь, иначе все пропало.
И я потянул его за собой в обратный путь. Я увидел, как в глазах
учителя фехтования вдруг засветилась надежда. Он крепко схватился
за мою руку и начал вместе со мной продираться обратно сквозь
желтую мрачную дымку.
Но в следующий миг мы с ним внезапно замерли. Поверхность, по
которой мы шли вдруг заходила ходуном и со всех сторон раздался
жуткий трубный звук, словно какое-то невидимое и огромное чудовище,
пробуждаясь, вылезало из недр.