— Знаешь, мы ведь с Жоховым очень близкие друзья. Знакомы без
малого тридцать лет. И я даже не предполагаю, что бы со мной
сталось, не поверь я тебе тогда в холле больницы. Понятия не имею,
что у вас там с Михаилом Петровичем происходило, но я чувствовал,
как тебя покидала сила, и, как мог, поддерживал тебя. Но, когда у
него, спустя десять минут забилось сердце… кхм, я не думал, что
такое вообще возможно, а тут увидел своими глазами. Короче, спасибо
тебе, Александр!
— Михаил Петрович все сам сделал. Я только немного ему помог.
Если бы не он, я бы оттуда не выбрался, и вам пришлось бы хоронить
обоих. Уверен, что, когда он будет чувствовать себя получше, то сам
все расскажет.
Профессор кивнул и, чокнувшись со мной, залпом осушил стакан. Я
последовал его примеру и сразу ощутил, как приятная теплота
разливается по всему телу. Едрить твою налево! Он, походу, и в
вискарь какую-то магию добавил, — подумал я, изумленно глянув на
пустой стакан. Стрелецкий, увидев мою реакцию, хитро улыбнулся и
налил мне еще немного виски.
— Профессор, — обратился я к нему, — у меня к вам одна
просьба.
— Да, конечно, говори, — Стрелецкий внимательно посмотрел на
меня.
— А можно уже снять меня с испытательного срока?
Декан уставился на меня непонимающим взглядом.
— С какого срока?
— Ну, вы во время нашей первой встречи, сказали, что мой исток
поврежден, и вы примете решение в конце первого семестра по поводу
возможности моего дальнейшего обучения, — напомнил я
Стрелецкому.
— В самом деле? — удивленно спросил профессор. — Что-то я такого
не припомню. Может тебе послышалось? — И он хитро мне
подмигнул.
— Хм. Действительно. Наверное, послышалось, — глупо улыбнувшись,
подыграл я Стрелецкому и с удовольствием пригубил еще немного
волшебного виски.
В это время к нам подошла графиня Горностаева.
— Профессор, можно у вас ненадолго украсть Александра? —
спросила она, загадочно улыбнувшись.
— Конечно, Наталья Алексеевна. — Стрелецкий тут же отошел к
преподавателю защитных заклятий и начал оживленно что-то с ним
обсуждать.
Графиня жестом поманила меня за собой. Мы отошли подальше от
собравшихся и остановились у бильярдного стола. Она еще раз как-то
странно на меня взглянула и тихо спросила:
— Были какие-нибудь вести от Суворова?
— К сожалению, нет, Наталья Алексеевна, — разочарованно развел я
руками.