Через пять минут, как и обещал, князь вернулся к Лаврентию, и
Стрелецкий сразу снял с него парализующую печать. Орлов,
вопросительно подняв бровь, посмотрел на длинного уродца и тот,
скрипнув зубами, нехотя кивнул.
— Ну вот и отлично! — довольно потер руки князь. — Скоро за
тобой приедут и отвезут в безопасное место, ну а завтра мы с тобой
поговорим поподробнее. — И князь, глянув на часы, пошел к
выходу.
Обернувшись на пороге, он сказал:
— Господа и дамы, я сейчас, до улицы и обратно. Есть еще одно
маленькое дельце, — и князь поспешно вышел в сопровождении двух
телохранителей, ожидавших в соседней комнате.
При этом Стрелецкий поспешно вернул на Лаврентия печать паралича
и после этого многозначительно кивнул мне. Как я понял, князь пошел
разобраться с теми, кто следил за мной и, если повезет, то
заполучить еще двоих жертв, которых можно будет использовать против
Мышкина.
В это время ко мне подошла графиня Горностаева, с которой, к
слову сказать, печать слежения, как ветром сдуло после того, как я
активировал перстень пустоты.
— Добрый вечер, Гордеев, — официальным тоном произнесла она. —
Как вы? Не сильно разочарованны столь необычным вечером?
— Графиня, в данный момент вам нечего опасаться, — тихо произнес
я, вставая с кресла. — Здесь за вами больше никто не следит. Вы,
кстати, в курсе, что на вас сегодня висела печать слежения?
Я попытался пройти мимо графини, но она вдруг резко схватила
меня за руку и изумленно прошептала:
— Не может быть! Я бы почувствовала.
Я, оглянулся по сторонам и, многозначительно посмотрев на
графиню, высвободил руку и сказал:
— Спросите у Стрелецкого, если мне не верите. — После этих слов
я отошел к дальней стене и сделал вид, что с интересом рассматриваю
портрет одного из предков графа Жохова.
Графиня подошла и, встав рядом, тоже уставилась на портрет. Со
стороны могло показаться, что мы ведем тихую светскую беседу о
родословной владельца особняка.
— Ты что, обиделся? — извиняющимся тоном спросила графиня.
— Наталья Алексеевна, если вы не можете относится ко мне, как к
графу Суворову, то хотя бы обращайтесь со мной, как и со всеми
остальными студентами — по-человечески. Большего я от вас не прошу.
И на этом маскарад предлагаю считать законченным. Больше для вашего
увеселения и удовольствия становиться графом Суворовым я не
намерен. На этом разрешите откланяться. Найдите себе другую игрушку
для развлечений.