— Это чудовище ты тоже будешь защищать? Не выдашь сестру?
— Я могу попытаться снять проклятье с жителей.
— Ты настолько сильна? Какая у тебя ступень?
— Третья.
— Чтобы снять чужое проклятие, надо иметь не меньше четвертой.
— Я попытаюсь.
От мысли о том, что невинные жители будут сожжены, сделалось дурно. Перед глазами встал кошмар моего детства: полыхающий дом, едкий дым и темная беззвездная ночь, видевшая это преступление. Застарелый ужас вновь поднял голову и показал свое страшное лицо.
Нет, не смогу остаться в стороне.
— А что насчет ведьмы?
— Нам запрещено вмешиваться в дела сестер, — ответила упрямо, хотя душу уже грызло сомнение. Я не одобряла, когда силу Хаоса применяли во зло.
Лицо инквизитора исказилось презрительно. Он встал и отошел на шаг назад. Серебряная бляха качнулась, и самоцветы рассыпали алые искры по стенам.
— Тот, кто позволяет твориться злу, и сам является злом.
— Я не зло.
— Так докажи! Как тебя зовут?
— Йованна. А тебя?
— Не твое дело.
Он набросил рубашку и опустился в кресло, но взгляда не отвел. Я подергала руками.
— Развяжи меня. Я не убегу.
Похоже, инквизитор остолбенел от такой наглости. А я, почувствовав себя в относительной безопасности, действительно обнаглела. По крайней мере, эту ночь я буду жить.
— Может, тебе еще подушку взбить, ведьма? Или напоить этим молоком на ночь? Чтобы крепче спалось, — голос сочился нехорошим сарказмом, он кивнул в сторону подноса. — Там яд?
— Я не собиралась тебя убивать, говорю же. Хотела просто усыпить.
— Поразительная доброта. И чему вас только учат?
— Не все ведьмы злые.
— Я не знаю, есть ли на твоих руках кровь. У тебя на лбу это не написано. Йован-на.
Он произнес мое имя медленно, растягивая последний слог. Словно оценивал, как оно звучит.
— Не хочешь — не верь. Главное, что я это знаю, — упрямо тряхнула головой. Волосы так и лезли в лицо.
— Ты странная, ведьма. Те, кого я встречал раньше, сыпали проклятиями, визжали и ругались.
— Не удивительно. И ты бы кричал, если бы тебя поджаривали.
— Я и тебя сначала собирался, — ответил он буднично и сложил пальцы в замок. — Но что-то меня остановило.
«Очень рада» — хотела сказать, но благоразумно промолчала. Не стоит дергать судьбу за хвост. Я и так уже наворотила дел.
Мой собеседник молчал. Я чувствовала напряжение в воздухе, оно повисло, как грозовое облако. Есть люди, с которыми приятно просто слушать тишину, но рядом с этим человеком ее не хотелось. Я боялась, что чем дольше длится клятое молчание, тем опаснее для меня становится ситуация.