За то, что она хотела красиво жить.
За то, что всего лишь продала один вшивый секрет. Ну да, они хотели
узнать, как делают особую краску для артефактов, но ведь это всего
лишь краска! А она хотела балы, она хотела жизни, а не сидеть за
этими глиняными горшками, словно обычная крестьянка. Это было
унизительно, отвратительно, неприемлемо.
Она всего лишь мечтала о бале. Всего
лишь о платье. Ну да, с жемчугом и бриллиантами, но это же
соответствовало её статусу представительницы Священных Двадцати
Восьми! А что получила? Хлеб, вода, и телесные наказания. Её —
взрослую, достойную женщину! Это было невыносимо. Это была
подлость.
«Они могли бы обеспечить мне
достойное существование, как того требует моё право по рождению!» —
думала она, стискивая зубы от ярости. Но вместо этого её наказали,
загнали в угол, как никчёмную крысу. Это было омерзительно. Именно
за это Фиг, ранее известная как Ванесса Поттер, ненавидела их всем
своим сердцем. Это была ненависть, что горела ярким пламенем,
съедая её изнутри.
Она вспомнила день, когда её не
просто изгнали. Её стерли из магического мира. Они уничтожили её
имя, её сущность. Даже её подруга, к которой она обратилась за
помощью, не помнила, кто она такая, и рассмеялась ей в лицо. А
потом... Потом этот отвратительный Карлос Поттер, издевательски
ухмыляясь, сказал ей, что теперь она — никто. Они, сказал он,
модифицировали чары Фиделиуса, чтобы никто и никогда не смог
вспомнить её. «Теперь ты — это то, кем являешься на самом деле, —
сказал он тогда. — Лишь тень волшебника».
Эти слова звучали у неё в голове,
словно ядовитый шёпот. Она сжимала кулаки, пока ногти не впивались
в ладони. Она ненавидела Карлоса. Она ненавидела Гарри Поттера. Она
ненавидела их всех. «Если бы я могла добраться до этого мальчишки,
Гарри Поттера... Как бы долго я его душила, как бы сжимала его
шею... О нет, он не умер бы быстро!» — мысли об этом наполняли её
больное воображение сладостной жаждой мести.
Но эта проклятая магия Поттеров...
Она защищала даже этого мальчишку. Даже после их смерти. Какие же
они лицемеры! Они, которые выгнали её, чистокровную леди, на улицу,
защищают этого ублюдка, покрывают его магией! Ненавижу, думала Фиг.
Ненавижу! И уничтожу!
Но как бы Фиг ни старалась, как бы ни
изводила себя злобой и ненавистью, увы, она ничего не могла
сделать. Все её усилия, вся её ярость разбивались о простую истину:
она не могла найти Поттера. Нигде, никак, вообще.