– Я связана обязательствами, – продолжает ОНА, – и не вправе выходить за рамки, как бы мне ни хотелось. Сейчас я лишь трачу с тобой время, а ты пытаешься меня убедить в своей правоте. Я знаю больше, я вижу больше. В конце концов, у меня есть списки. Настоящих, не таких, как ты. И их миллионы. Большинство из вас не хочет нести ответственности за свои поступки. Вы боитесь жить. Хотите умыть руки, думаете, так проще. На каждом лежит бремя, и каждый должен выполнить своё предназначение. Пока этого не случилось, я жду. И сверяю списки. Бывают ложные вызовы, и, заметь, никто не платит мне компенсаций за это. Думаешь, мне легко?
Я делаю новый глоток и киваю. В какой-то степени ОНА права, и я даже собрался пожать ЕЁ холодную… руку или то, что от неё осталось. Или то, что сжимает черенок сельскохозяйственного орудия труда. Это очень сильно напоминает кисть. Я улыбаюсь, а кровь из моих перерезанных вен уже промочила скатерть, и руки успели прилипнуть к ней. Когда я с трудом тушу бычок в пепельнице, ОНА стоит у меня за спиной и что-то бормочет. Может ли ОНА бормотать, или в затухающем моём сознании это лишь странный звуковой дефект? Мои веки наливаются свинцом и становятся невероятно тяжёлыми, руки безвольно протягиваются по столу. Хорошо, хоть, успел выпить на посошок и крепко затянуться… Тело поддаётся вперёд, и я распластываюсь на цветных узорах скатерти, подкрашенных собственной кровью.
– Ты просто дурак, – доносится до меня из далекого далека или странное эхо звучит в голове, – я не могу тебе помочь. Финал твоей жизни сейчас не моя проблема, потому что, ещё не время. Но кое-что пришлось сделать для тебя. Так что, подумай над этим…