Видения двадцатилетней девы - страница 4

Шрифт
Интервал


Для которого не создано слов.
Будто Нечто в моём окружении
Задевает незримым крылом;
Будто некое оснащение,
Зло которого не доказать,
Применяет своё излучение,
Чтобы в завтра мне путь заказать.
– Опиши его.
     Я бы с радостью.
Это чувство сродни отчаянью,
Но пред силой людской предвзятости
Меркнет всякое описание.

Оно

…А в ночь опять оно пришло,
То чувство, что не описать…
И чёрным бархатным крылом
Меня пытается обнять;
     Меня пытается душить,
     Мне мысли тёмные внушить.
     Ночей уже боюсь.
     И без свечи не засыпаю.
     Какие силы ночью правят,
     Догадываясь, злюсь.
     То, что находит, настигает,
     Паникой мозга называю.
     Энергетическое поле,
     Наверно, лярвы пожирают…
     Чего они боятся – знаю
     И против них сооружаю
     Защиты всех мастей.
     Спать вредно, говорят, со светом,
     Но коль не сделаю я это,
     Не миновать из тьмы гостей.

Клеветники и клеветницы

     Стекают с жал их небылицы;
     Шипеньем змей звучат в ушах.
     Клеветники и клеветницы
     Всегда мерзкИ в моих глазах.

У маленьких посёлков злая есть черта

В посёлках маленьких другая жизнь течёт:
Вместе с доброжелательностью внешней здесь
Надменно о твоих деяньях ждут отчёт,
И ох как трудно не позволить сплетням лезть
В твоё пространство от остервенелых «дам»:
На сладкое садятся осы.
Чернее зависть здесь, страшнее клевета
И интенсивнее сердец жестокость.

Одни становятся мудрее, другие – старше

Была у нас учительница в школе,
Как человек хорошая,
             но как учитель – нет.
И часто возникало с ней поспорить
Желание, не свойственное мне.
Она нередко говорила: «Вот когда,
Как мне, вам будет пятьдесят,
Тогда и будете вы кем-то, а пока
Вы все никто! И не вертИтесь, если говорят
Вам СТАРШИЕ, кто в жизни повидал
Те тяготы, что и не снились вам!»
Её как будто злило то, что мир уж лучше стал,
Что мы не голодны и выбирать не по указке
Способны меж добра и зла.
А от количества товаров жизнь не стала                                                                            сказкой.
И что пред Богом  мы никто, с чего она взяла?
Одни МУДРЕЙ становятся с годами,
Другие же – всего лишь СТАРШЕ.
Вот ко вторым относятся
                     те «господа» и «дамы»,
Что, обобщая, ненавидят поколение наше.

Не смиренна

Не привлекательна мне ласка
Ежовой рукавицы
И кнут, и пряник, и указка.
Спешу «от рук отбиться».