Слабое подозрение насчёт правительственной программы зашевелилось в моей голове.
На столе расположились фаршированные зеленью с майонезом яйца, нарезанная тонкими ломтиками сырокопчёная колбаса, сыр с плесенью, консервированные корнишоны, оливки, рюмки и жёлтый напиток в хрустальном графинчике.
– Давайте знакомиться, моё имя Клименсина, – усаживая меня на диван, улыбнулась женщина, и я впервые не почувствовала неприязни к здешней даме. – Расскажите о себе подробнее.
Я представилась и поведала о своей судьбе, а так же о жизни на Земле.
Хозяева слушали внимательно, а выслушав, предложили выпить за знакомство.
Напиток был нежным, ароматным, такое впечатление, что во рту находился нектар, но в голове тотчас зашумело.
– Не волнуйтесь, Елена Прекрасная, – засмеялась хозяйка дома. – Сейчас всё пройдёт.
– А теперь вы расскажите, куда я попала, – оклемавшись, попросила я.
– В подземелье вы попали, – отозвался Рыбников. – У нас тут несколько больших держав, которые живут дружно и беспокоятся об отношениях ваших государств, постоянно воюющих друг с другом.
Оказалось, что четыре подземные страны имеют высокоразвитую экономику, несчетные производства, бесплатную медицину и образование, здесь нет бедных, все работают и за отдельную плату вечерами прилежно занимаются сексом, чтобы подарить монархии новых подданных.
– В гостях хорошо, – желая польстить аборигенам, произнесла я, – но дома-то лучше.
– Я бы на вашем месте притащил сюда своих родственников, – высказался Иронак. – Ваш доморощенный олигархат и нам грозил уничтожением, но мы им кукиш показали. Куда они спрячутся во время ядерной войны?
– Они знают о вас? – опешила я.
– Они обо всём знают, – влезла в разговор Клименсина.
– Мне всё равно надо назад, – минуя паузу, с грустью проговорила я. – В той горе я видела лифт, который…
– И не мечтайте, – усмехнулся Рыбников. – Нам строго-настрого запрещено подниматься наверх, чтобы не нахвататься их, то есть ваших, заразных привычек.
Стало не по себе. Я сглотнула слюну и мысленно попрощалась с родственниками. На двухметровых напольных часах выскочила из дупла крупная кукушка и, дёрнув хвостом, издевательски прокуковала.
– Может, романсы послушаем? – прочувствовав моё настроение, предложила Клименсина и врубила на старинной радиоле какую-то заунывную песню о потерянном девичьем достоинстве.