Минуту Ева молчала. Тишина на
завалинке затянулась настолько, что я подумал, будто продолжения не
будет, но не перебивал собеседницу.
– Духовенство едино в своём мнении, –
тяжело сообщила капеллан. – Кровосмешение в любом его проявлении –
грех, а потому творящие сие отлучаются от церкви и её лона в
безусловном порядке. Но, ежели от скверны чернокнижия очищения нет,
и творящим его лишь смертное наказание, то грех кровосмешения
подлежит искуплению. Ежели заблудшая душа возжелает встать на
праведный путь исправления, десница Синода обязана протянуть ей
длань подмоги и озарить её путь во тьме порока.
– То есть, – уточнил я. – Осуждаются
не столько зверолюди, сколько сотворившие их?
– Так и есть, – кивнула Ева. – Не
думаю, что нашёлся безумец, взявший дикую самку айна, али же
умалишённая, что отдалась самцу и позволила тому покрыть себя.
Очевидно, некто творит сии беззакония супротив воли человека. Но,
как я уже упоминала, Святейший Синод не вмешивается в дела Тайной
Канцелярии.
– Возможно, стоило бы…
– Что, прости? – переспросила
Распутина.
– Говорю, стоило бы вмешаться, –
пояснил я. – Вы – два ведомства, которые, как понимаю, работают
друг от друга порознь. Вместе с тем, возможно, смогли бы помочь
друг другу. Ты сейчас сообщила мне крайне любопытные сведения. В
обмен могу просветить тебя в этом вопросе информацией из первых рук
участника экспедиции, столкнувшейся с айнами. Возможно, мы
почерпнём друг от друга нечто, неведомое нам доселе. А из того –
глядишь, и выйдет что полезное.
Указал пальцем себе за спину,
указывая на дом имения в собирательном смысле.
– Мы неплохо сработались для тех, кто
впервые видит друг друга. Ты почерпнула от меня Силу и помогла
пробудить больную от забытья. Я воздействовал на биохимию тела
пациентки медикаментозно и сбил жар. Не без помощи девчонок, но от
того свершение не умаляется. Возможно, нам вместе удастся если не
выходить её полностью, то, хотя бы, даровать облегчение. А теперь
представь, что вместе работают не церковница с наёмником, а
Святейший Синод с Тайной Канцелярией. Не перетягивая одеяло на себя
каждый, но подспудно помогая друг другу. Всех бед мира за день не
исправить, но жить, определённо, стало бы проще.
Капеллан смотрела на меня
внимательным взглядом, и, кажется, даже не моргала.