Иль летом; достаток и быт – лишь благой.
Такое бывает не всюду, не часто,
Поэтому бунт и душевный экстрим,
Ему навредит ведь любое ненастье,
Поэтому шубы, квартиры и грим.
И вот ограждаем себя от природы,
Лелеем потребностей всяческих смесь.
И чтоб не прокиснуть бы «хомо»-породе,
Даёшь наркоту и спортивный нам секс!
И секса уж мало, даёшь извращенья!
И мало нам шуб и родных нам берёз,
Выходим на митинги, хоть отвращенье
Имеем от педиков, гопников-бонз.
А мне и другим, мне подобным, обрыдли
Стремленье заморский освоить курорт,
Путан и контор, казнокрадов обилье
И этот, весь полный покоем, комфорт.
Бездонная вселенная,
Непостижима истина,
Живая ли иль бренная,
Знать, тайнам быть нетленными.
В плацкартном тишина,
Утихли храп и сонный бред,
А вездесущая луна
Вдруг осветила сползший плед.
Не прикоснуться – нету сил,
Манящий бархат её плеч.
Коснулся нежно, чуть вкусив,
Небесной свежести. Стеречь
Теперь я должен её страсть.
Откликнись. Боже, ведь умру.
И всё сметающая власть
Шептать заставила муру.
Открылись очи, нежный взгляд
Тотчас ослабил мне коленки.
Проснулась? Ну, пора вставать!
А то уж в каше мокнут гренки.
И весь поход шли следом в след,
Не видя гор и небо сине,
Палатку ставил и сквозь тент
Я видел силуэт богини.
Хожу уж с тростью я давно,
А помню те прикосновенья,
И вновь хочу я всё равно
С душою новых дерзновений.
Унижен бывает в своём коллективе,
Все мимо проходят, не спросят совета.
Нет хуже, когда и девчатам противен.
Но вот, наконец-то и ты стал заметен.
К тебе переходят бразды заводилы,
Теперь уже твой весь девичий эскорт,
Конец ознакомительного фрагмента.