– Утром мы пройдемся чуток, и я покажу, где что в долине. Тебе ж надо знать, где родник. И место хорошее покажу, где лучше встать на речке белье полоскать. Там и другие девушки будут, с которыми тебе не вредно познакомиться.
– Михял тоже с нами пойдет?
Нора пронзила девочку взглядом.
– То есть вы его дома оставите или с собой возьмете? Ножки-то ведь у мальчика…
– Я не люблю его из дому вытаскивать.
– Что ж, вы его одного оставите?
– И не люблю, когда толкут воду в ступе и болтают пустое.
И, подняв лохань с грязной водой, в которой они мыли ноги, Нора открыла дверь и, кликнув фэйри «берегись», выплеснула воду за порог.
– Кто там? Душа живая аль из мертвых кто?
Приоткрыв дверь бохана, Питер О’Коннор просунул голову под низкую притолоку. В руке он держал бутылку:
– Уже и неживой, до того в глотке пересохло!
Нэнс, кивнув, пригласила его войти:
– Ну, садись, Питер. Рада тебя видеть.
– Хорошо Мартина помянули. И ты свое кыне как красиво выводила, Нэнс!
Питер сел возле огня. Взяв грубо кованные щипцы Нэнс, выудил горящий уголек из очага и зажег трубку. «Да смилуется Господь над душами усопших», – прошептал он и сосал трубку, пока табак в ней не занялся и в воздух не поплыли кольца дыма.
– С чем сегодня пожаловал, Питер? Все плечо покоя не дает?
Питер покачал головой:
– Нет, плечо в порядке.
– Так что ж тогда? Глаза?
Когда мужчина на вопрос ее не ответил, Нэнс уселась поудобнее на своей табуретке и приготовилась терпеливо слушать.
– Сны мне снятся, вот что, Нэнс, – нарушил наконец молчание Питер.
– Да неужто сны…
– Не знаю уж, к чему бы они, – сквозь зубы процедил Питер. – И всё сильные такие.
– И что, донимают они тебя?
Питер глубоко затянулся трубкой.
– С тех самых пор донимают, как увидел я Мартина бездыханным на перепутье.
– Тревожные сны-то?
– Хуже некуда. – Питер поднял взгляд от огня, и Нэнс заметила, как потемнел он лицом: – Мерещится мне, будто беда на нас надвигается, Нэнс. Снится то скотина окровавленная, с перерезанным горлом, кровь на землю капает. – Он покосился на козу. – То будто тону я. Либо висельник привидится. А просыпаюсь точно от удушья.
Нэнс ждала, что еще скажет Питер. Но тот сидел молча, подтянув колени к самому подбородку, и Нэнс жестом показала на принесенную им бутылку.
– Так выпьем, что ли?
Вынув пробку, она передала бутылку Питеру.