Продеваю в ручку кинжал в ножнах,
ухватываюсь, тяну двумя руками. Есть! С трудом, но открываю. Вот и
черный проем люка. В последнем усилии отбрасываю крышку в сторону.
Она откидывается с грохотом, в стороны отлетают куски механизма
петель, а сам броневой диск с оглушительным грохотом скатывается с
башни, ударяется о корпус, отскакивает, пробивает ветхую стену
сарая, исчезает с глаз. Попугай с негодующим воплем взмывает с
плеча, ударяется о низкий потолок, на голову сыплется труха.
Хорошо хоть по ноге не врезало.
Железяка серьезная — из сорок пятого размера за секунду может
сделать тридцать шестой.
Странно. Я был лучшего мнения о
танках. Их ведь снаряд не должен брать — они чуть ли не вечные. А
этот простоял немного под открытым небом, потом в сарае, и теперь
рассыпается на глазах.
Может его не радиация, а что-то
другое накрыло? Какая-нибудь химия агрессивная. Хотя краска, вон —
почти не облезла. С другой стороны люк отвалился при открытии, а
такого быть не должно. Опасно ведь для экипажа — можно без пальцев
остаться, или даже без головы. Или отлетит, как сейчас, и угодит во
что-то совсем уж бесценное. Например пробьет корпус батальонной
полевой кухни или помнет дверцу личной командирской "Волги".
— Сэр страж! Что с вами?! — в дверном
проеме показалась взволнованная Рыжая, за ее спиной так же
переживает Тук, а в неровное окно, проделанное крышкой люка,
заглядывает криминальная морда Амеда.
С трудом успокоив дыхание, почти
спокойно отвечаю:
— Со мной все в порядке. Не заходите
сюда.
Спутники неохотно удаляются, а я,
наконец, заглядываю в башню.
Темно, пыльно, пахнет чем-то
затхло-техническим.
— Тук! Зажги фонарь и принеси
мне!
Горбуна долго ждать не надо —
показывается на пороге, ловко взбирается на броню, протягивает
фонарь. Железно-деревянный каркас, обклеенный пластинами клееной
слюды, внутри горит свеча. Не сказать, чтобы яркая штука, но
другого нет. Вот теперь можно забраться внутрь.
В жизни я много где побывал, но в
танке как-то не доводилось. И не жалею — судя по тому, что увидел,
потерял немного. Тесно, мрачно, броня будто давит сразу со всех
сторон. Как они вообще в пространстве ориентируются? Все равно что
ездить с непрозрачными стеклами. Спартанские сиденья, какие-то
неизвестного назначения приборы и механизмы, радиостанция, длинные
свертки в задней части башни, металлические ящички намекающие на
богатое содержимое. И кожаная планшетка подвешенная на казенной
части орудия. Не надо быть гением, чтобы догадаться — тот, кто ее
здесь оставил, очень сильно хотел, чтобы она бросилась в глаза.