Молодой князь кивнул. Казалось, он хочет еще сказать что-то, но не знает как.
– Василько, ты хотел увидеть меня, и ты меня увидел. Отпусти нас, как обещал, – попросила Гаудемунда уже не таким твердым голосом, – отпусти меня.
Василько помрачнел, но попятился, и, подчиняясь его знаку, все его дружинники отступили.
– Я запомню тебя такой, какой увидел сегодня, – громко сказал слонимский князь.
– Все оставшиеся дни пути я буду молить моего дядю, чтобы он забыл о том, что сегодня произошло, – ответила княжна.
Сирпутий плюнул на землю. Все литовцы погрузились в лодку и взялись за весла.
– Вы не плывете с нами? – спросила Гаудемунда у Патрика со Стегинтом.
– Благодарю тебя, княжна, но наш путь изменился.
Ладья отошла от берега. Княжна шепнула что-то дяде и спряталась в шатре. Сирпутий приподнялся и кинул на берег к ногам Патрика драгоценность, которую монах отверг утром. Патрик поднял серебряный браслет, украшенный двумя янтарями – рыжим и желтым, точно такими же, какие были на четках проповедника.
Когда ладья отплыла далеко, Василько сказал Патрику:
– Сегодня вечером в устье Буга придут корабли с плотами, чтобы вывезти часть добычи на Русь. Я посажу вас в нее. Третьего дня они достигнут Берестья. Там найдете Владимира.
Наступили поздние сумерки. Восходящая над лесом ущербленная луна все ярче серебрилась на темнеющем небе. Глядя на ее чистый цвет, Стегинт подумал, что завтра будет хорошая погода. Деревья неподвижно нависали над рекой, так что даже листья на самых тонких веточках не шевелились. Только повторяющийся крик какой-то птицы время от времени нарушал тишину.
На реке появился черный силуэт корабля, за ним – еще два. На берегу зажглись факелы. Их мерцающий желтый свет был виден издали. Ладьи повернули и, медленно вырастая, подошли к берегу. Сначала на них занесли часть добычи. Потом завели пленников на плоты, привязанные к ладьям. Люди молчали, но когда их усадили, до слуха донеслись сдавленные рыдания.
– Вас долго не было, – сказал Василько.
– Мы думали, вы станете выше по реке, – ответил кормчий.
– Эти двое поплывут с вами. Они должны невредимыми добраться до Берестья и предстать перед лицом Владимира.
– Воля твоя, княже, но я посажу их с пленниками. Другого места у меня для них нет.
– Они не пленники.
– Пусть, – вмешался Патрик, – мы сядем с этими несчастными. Так даже лучше.