— Смотрела!
— А в тех бутылках точно ничего не
осталось? — я заглянул под стол, проверяя бутылки.
— Да они все пустые, Сережа!
— Так это ты, небось, все и
выпила!
— Да конечно! Смотри, вон Яшка твой
прилетел! Слышишь?
Я выпрямился и посмотрел через тюль
на балкон. Там, на перилах, и впрямь стрекотала большая сорока,
которую я называю Яшкой. Знает, что на этом балконе пожрать
дадут.
— Сейчас дам, сейчас дам птичке, — я
пошел на кухню, нарезал тонкими пластами молочную колбасу и
привычным движением кинул на перила из окна кухни.
Яшка проглотил несколько кусочков, а
один, самый большой, унес в клюве. Каждый день прилетает, и по
нескольку раз. Сам поест и птенцам своим тащит.
Что же я еще хотел на кухне сделать?
А, большой мешок для мусора.
— Складывай, — я вошел в зал с
открытым мешком, и Ленка начала проворно бросать туда пустые
бутылки.
В прихожке уже стояли несколько таких
мешков, туда я и закинул новый. Завтра утром все вынесу. А сейчас
пойду постою на балконе, подышу воздухом. Не сидеть же в зале — на
Ленкину рожу смотреть.
Я окинул взглядом притихший двор,
сверкающий во тьме фонарями да двумя освещенными окнами детского
садика. Да, пара стаканов пива сейчас бы не помешала — выпить и
уснуть. Но куда пойти, у кого попросить? Друзей давно нет. И даже
Радуги, у которой мы любили собираться, нет — ее недавно
снесли.
Самые лучшие друзья ушли еще в начале
двухтысячных. По одной и той же причине — тоска и водка, — только
при разных обстоятельствах. Я еще при их жизни содрогался, видя,
как они сидят на воде и водке. И задавался вопросом — как не боятся
умереть? Кстати, закрадывалось подозрение — может, просто жить не
хотели в наступивших реалиях? Не смогли смириться, что Советского
Союза, где мы никогда не переживали о завтрашнем дне, больше
нет?
Поднял глаза на небо, во тьме
которого медленно проплывали подсвеченные лунным сиянием облака.
Где-то есть Марта — как и я, последняя, кто остался в живых из
нашей компании, — но она так далеко! И после ее последнего приезда
я не захотел хотя бы созваниваться, несмотря на все ее попытки
вновь наладить отношения…
Внезапно во двор влетела машина.
Мигнув габаритами, припарковалась в кармашке. Хлопнула дверца, и я
разглядел в темноте бегущую фигуру в светлом брючном костюме.
— Сережа! Сережа! — дрожащий от
волнения женский голосок под моим балконом.