Исида Блэк. Родовое гнездо Блэков. В то же
время.
А Исида сладко спала и видела сон. Вполне себе привычный, но
более яркий чем обычно. В последние недели сны-воспоминания, ранее
не особо оформленные и не несущие чего-то конкретного, почти
забывающиеся после пробуждения, стали куда ярче и чётче. Даже
какие-то отголоски эмоций стали пробиваться. Однако, этот сон
оказался куда ярче и чётче всех предыдущих. Она оказалась не
простой наблюдательницей, но… нет, не участницей. Куда ближе к
правде будет небезразличная и сопереживающая подруга.
Чистое ясное небо окрашено в цвет кровавого заката,
только-только исцелённые раны отдают фантомной болью, но он
привычно игнорирует это чувство. Не впервой раз его латают и далеко
не в последний. По пути встретился дух. Мерзкий, похожий на
сморщенного ребёнка гусеницу без конечностей и глазами щёлочками,
отталкивающего неопределённого цвета из-за красного заката. У твари
нету нижней половину тела, за ней тянется дорожка крови.
-«Кто-то убил эту мразь?» -Радостная мысль на предполагаемую
смерть убийцы лучшего друга и подзащитной, вся вина которой в
желании жить. В груди зажегся огонёк надежды, что беспринципный
наёмник обманул.
Путь дальше. Уже смерклось, но он дошёл до главного убежища
культа. Пустые коридоры в светлых тонах, приятная тишина,
разбавляемое лишь тихим гулом ламп. Найти место главного… события
оказалось несложно, призванный дух ищейка провёл по остаткам
запаха. На миг руки замерли, дрогнув в нерешительности, ослабив
хватку на ручках двери. За ними слышались аплодисменты. Сотни людей
рукоплескали. Чему? Он знал и от этого знания крошилась старая
картина мира, заодно ломая что-то очень важное и ценное. Что-то
позволяющее ему идти по выбранному пути.
Но вот миг слабости был жёстко задавлен волей и руки открывают
дверь. Белый зал, освещённый настолько, что места теням в нём нету.
Высокие потолки, красивые стены с простенькими узорами… и сотни
людей в белых одеяниях, как правило взрослые или пожилые, но есть
среди них и молодые. Они улыбаются, смеются, тихо переговариваются
с соседями. Но их он отмечает краем сознания, ведь всё внимание
привлёк друг. Живой, уставший, явно пребывающий в не в своей
тарелке, заляпанный своей и ЕЁ кровью, но живой. А на его руках
покоиться тело школьницы, которой ещё жить и жить. Той, кого они
обязались защищать, и вся вина которой в нежелании исполнять
наложенный кем-то долг, ведущий к собственной смерти. Той чьей
судьбой было отдать жизнь во благо этих людей, радующихся смерти
молодой девушки, ничего плохого им не сделавшей.