-Спасибо… Глык.
Было немного неловко общаться с пожилым, явно, как минимум,
втрое старше меня, чистокровным орком только по имени, однако
отчества у их племени были не в ходу. Да и отношения к нелюдям в
нашем славном королевстве хоть и было весьма толерантным, но всё за
равных себе большинство людей их не считало. Мятежный архимаг
Дралас и на тему нелюдей кстати тоже писал. Мол не важно кто людь
или нельюдь или смесок, но в новом мире будешь свободен как любой
другой. Что характерно ни один орк или гоблин не стал наряжаться в
кожу, красить волосы и так далее, что выгодно отличает их от всё
тех же девиц из «новых амазонок».
Я поймал себя на том, что рассматриваю обтянутую кожей задницу
Маши Коробейниковой когда она встала и пошла в столовую, чтобы
закупиться едой на время поездки. Отличная, кстати, задница. Такая,
знаете, упругая, покачивающаяся, как рыбацкая лодка на тихой
воде.
Встряхнувшись, я отвёл глаза в сторону и столкнулся с
насмешливым взглядом феи.
-Вижу, взаимопонимание у вас потихоньку налаживается, - с
усмешкой заключила товарищ Цвет, но тут же стала серьёзной. -От
лица верховного совета желаю тебе удачи в выполнении обоих
ответственных поручений товарищ Безухов. Будем ждать от вас отчётов
о проделанной работе по телеграфу или же с вестниками. Все
необходимые инструкции вы получили заранее.
-Получил, -подтвердил я.
-Тогда до встречи, -фея неожиданно подлетела, обняла меня и тут
же отлетела прочь. -Удачи! На этот раз лично от меня!
Не дожидаясь ответа, она упорхнула прочь, оставив нас дожидаться
прихода поезда. Впрочем, на горизонте уже виднелось потихоньку
приближающееся тёмное облако. Видимо это и был грузовой состав,
который должен будет подкинуть нас до Каменска.
Поезд уже подходил к станции испуская клубы дыма, грохоча, гремя
и всеми прочими способами доказывая превосходство маго-технического
прогресса над классической магии о чистоте которой так сильно
пеклись некоторые из особенно долго живущих магов. Так иногда
бывает, что телом архимаг живёт в дне сегодняшнем, но разумом
остаётся в дне вчерашнем, при этом отвергая все новые идеи как
незаслуживающие внимания просто потому, что они придуманы сейчас, а
не пятьсот лет назад, в дни его собственной молодости.
Издав разрывающий душу лязг, груда разгорячённого металла,
называемого поездом остановилась. Насколько я знал – стоянка у него
была всего ничего. Где же Маша?