— Я думал, что это Эсмиора, — продолжает Ринар, а у меня внутри
всё обрывается.
— Понятно, — высвобождаю, наконец, руку.
В один момент у меня пропало желание что-либо рассказывать, а в
груди поселяется гадкое чувство. Неужели, я ревную?
— Но это не она, — продолжает тёмный.
Поднимаю на него взгляд и вижу смешинку в уголках губ. Он что,
издевается? И как такому человеку прикажете доверять.
— В любом случае в моём прошлом всё испортили демоны. Не только
они, конечно. Но я понял, что мне надо быть сильнее, чтобы защитить
то, что я хочу.
Ринар встаёт, открывает ящик прикроватной тумбочку и достаёт
кинжал. Видно, что тяжёлый, острый и окутанный дымкой фиолетовой
магии. Меня пугает один вид этой штуки.
— Что ты собираешься делать? — напрягаюсь я.
— Сниму блок на магию, — отвечает он спокойно, словно просто
рассказывает о планах на день. — Раз уж ты начала со мной говорить,
тебя трогать не буду, не волнуйся. Мне и самому не хотелось на тебя
воздействовать.
Ринар закатывает рукав. На его внутренней стороне предплечья я
вижу длинный узор, явно магический, переливающийся от серого к
зеленоватому. От запястья и почти до локтя.
Ринар подносит кинжал к узору на запястье и давит на кожу.
Выступает кровь. Но тёмного это не останавливает, он ведёт лезвие
дальше, будто вырезает эту магическую татуировку вместе с
кожей.
Не могу на это смотреть.
— Стой! — кричу я и кидаюсь к нему.
Даже не знаю, что хочу сделать. Просто не могу. Хватаю Ринара за
оба запястья. Он останавливается и смотрит на меня.
— Ты с ума сошёл? Зачем так радикально? Пошли к ректору, он же
твой дед, он снимет блок.
— Не факт, — перебивает меня Ринар. — Может и в изолятор
посадить. Ты плохо его знаешь.
Буравлю взглядом Ринара, а он задумчиво разглядывает моё лицо.
Патовая ситуация. Отпускать его я не собираюсь, боюсь сделать
лишнее движение, чтобы кинжал не двинулся и не причинил боль.
— Это неправильно. Нельзя снять блок как-то по-другому? Без
членовредительства? — уже спокойнее спрашиваю я.
— Тебя не устраивает именно способ? — хмурится он.
Кажется, и правда не понимает.
— Да. Убери нож, — говорю медленно. — И мы полетим к твоей
бабушке. Я уговорю её помочь снять блокировку. Хорошо?
Уговариваю, как душевнобольного. Ринар прищуривается и улыбается
так, словно раскусил меня. К моему облегчению кладёт кинжал на
тумбочку. Кровь из раны течёт тонкой струйкой и капает на
деревянный пол. Я начинаю паниковать, не знаю, что делать, и мечусь
взглядом по комнате.