Судя по всему, подобные «услуги» у них были поставлены «на широкую ногу». И самые воинственные только и ждали, когда же появятся выгодные покупатели их услуг и умения воевать.
Потому стала понятна искренняя радость пуштунов, едва перед ними появилось реальное подтверждение обещанному оружию – пятеро шурави, знающих, чем нужно платить за будущий арсенал для исполнителей, способных стрелять, взрывать или отрубать головы.
Убедившись, после разговора со старшим из афганцев, что «все на мази», Вагиз согласился пройти в палатку, где их ожидал праздничный ужин.
И уже там, когда вся пятерка осталась без свидетелей, обрисовал обстановку:
– Эти парни в селении – чужаки, да и хозяину дома терять нечего. Вместо этой халупы, ему уже куплен особняк в одной из европейских столиц. Потому они пойдут на все, лишь бы вместе с нами добиться успеха.
– В чем? – так и тянуло за язык Калугу.
Но он благоразумно промолчал, вовремя вспомнив, о том, как не раз уже попадал впросак со своим нетерпением.
И все же и блеск глаз, взволнованных увиденным, выдал его желание на конец, узнать, что ему лично предстоит?
Вагиз повернулся в его сторону и долго, явно изучающе, смотрел в лицо Сергея:
– Теперь давай все начистоту. Ты у нас в группе новичок и потому прежде тебе просто не могли доверять с бухты-барахты. А теперь, хочешь или не хочешь, но и ты должен узнать правду о том, зачем мы здесь и что должны все вместе совершить.
Сама первоначальная история того, о чем вкратце рассказал Вагиз, началась довольно давно.
Где-то на пятом году после начала необъявленной войны, в Афганистане внезапно на территории этой страны объявился сущий мор. Сначала он прокатился среди местных жителей, а потом и у советских солдат, стоявших гарнизонами в отдельных населенных пунктах, в подразделениях появились случаи заболевания вирусным гепатитом.
Объективных причин появления опасной болезни, в просторечии – названной по одному из ее симптомов – желтухой, нашлось немало. Все же, как-никак – в стране идет необъявленная война.
Из-за боевых действий обезлюдили не только отдельные кишлаки, но и целые провинции страны. Сократились посевы. Голод и постоянная угроза смерти сдвинули с насиженных мест сотни тысяч людей. Многие из них нашли пристанище в окрестностях крупных населенных пунктов, что еще более усугубило и без того довольно непростую санитарную обстановку.