– На, поешь, а то охлянешь совсем.
Через силу затолкав себе в рот кусок чёрствого хлеба и протолкнув его внутрь глотком воды, Радомир снова засыпал и беспробудно спал до рассвета. А утром, с первыми лучами солнца печенеги пинками поднимали пленников, и он снова обречённо плёлся за повозкой до следующего привала.
Пару раз вдалеке появлялись всадники. Увидав отряд, они некоторое время кружили на приличном расстоянии, а потом исчезали.
– Кто это? – спросил Радомир у всезнающего Рябого.
– Может печенеги, – пожал плечами тот. – Может ещё кто.
– Они нам не помогут?
– Дурак человек, – фыркнул Рябой. – На кой мы им сдались?
Он, в отличие от Радомира, похоже, совсем не чувствовал усталости. Шёл, что-то потихоньку насвистывая, зыркал по сторонам, время от времени лез с разговорами. Радомир его почти не слушал.
На двадцатый день к вечеру далеко впереди показалась тёмная полоска.
– Похоже на лес, – сказал Рябой. И тут же принялся рассуждать сам с собой: – А откуда посреди степи лес? Это только разве деревья, что растут вдоль реки. Значит, к реке вышли.
Когда слева возник неглубокий, но широкий овраг, по дну которого бежал ручей, он утвердился в своей догадке.
– Ручей в реку впадает, не иначе, – сообщил Рябой. – Эй, Радомир, мы к реке пришли!
– Какая разница, – безразлично отозвался тот.
До реки они не дошли. Остановились на ночлег у края оврага. Пока ставили шатры и разводили костёр, Радомир повалился в траву и снова впал в беспамятство. Рябой присел рядом.
В этот миг откуда-то, словно из-под земли прямо рядом с ними выскочил всадник и галопом промчался мимо костра. Видно, он прятался в овраге и потому никто его не заметил.
Печенеги схватились за луки. Всадник на скаку что-то прокричал на незнакомом языке и махнул рукой.
– Стреляй в него! – крикнул один из хазар, тот, который всё время ходил в блестящем нагруднике. Но печенег, к которому он обращался, отрицательно покачал головой и опустил лук. Хазарин закричал, затопал ногами и накинулся на него с бранью.
– Что там? – с трудом подняв тяжёлую голову, спросил Радомир.
– Да бранятся, – лениво жуя травинку, отозвался Гудим. – Мимо какой-то гусь проскакал, а печенег вон стрелять в него отказался.
– В гуся?
– Да не в гуся. Человек то был. На лошади.
– Аааа, – протянул Радомир и снова уронил голову.