Накоротке копье дана оказалось
бесполезно; спешно выпустив его из пальцев, конунг потянулся было к
рукояти клинка… Но тяжелый удар щитом в щит отбросил Гудфреда к
рулевому веслу! И прежде, чем он выхватил бы из ножен собственный
меч, на дана стремительно рухнул меч Годолюба…
Припавший на колено конунг
замешкался, пытаясь восстановить равновесие – и только в последний
миг потянул вверх потяжелевший щит. Не успел! Лишь самой его
кромкой дан встретил падающий сверху клинок ободрита, немного
погасив смертельный удар... Обреченный князь метил в голову – и
добился цели: его меч с силой обрушился на золоченый, искусно
украшенный шлем Гудфреда… Но, чуть потеряв в силе, уже не сумел
разрубить продольный гребень – тяжелый удар лишь оглушил конунга,
повергнув бесчувственного дана на настил…
Еще один, добивающий удар!
Но князь промедлил. Ведь даже сквозь
пелену охватившей его ярости и страха он вспомнил, что остановить
вторжение ворога возможно лишь пленив их вождя, разменяв его жизнь
на уход данов из владений ободритов… И клинок его так и не
опустился на поверженного конунга.
А мгновение спустя брошенный с
приближающегося драккара гафлак с силой ударил Годолюба в правое
плечо, сбив раненого князя с ног. Ярл Хальфдан «Кровавый топор»
поспел к сече, вплотную прижавшись бортом своего «Змея» к «Ворону»
конунга – так, словно собрался взять его на меч в морском бою! Что
не очень далеко от истины – ведь ободриты перебили практически всех
хольдов Гудфреда, а последний только-только начал приходить в
себя…
- Вер вик, херек ком!!!
Даны ринулись через борт «Ворона»
густой толпой, сразу же начав теснить славян с драккара. Гриди
вынужденно подались назад, сцепив щиты – и шаг за шагом пятясь под
натиском превосходящего числом ворога… Ярл Хальфдан – известный
своей жестокостью к побежденным морской разбойник. И он накопил
достаточно награбленного добра, чтобы построить «Морского змея» –
вместительный драккар на восемь десятков воинов! А жаждущие славы и
богатств безземельные мужи-дренги с охотой идут в хирд везучего и
успешного хевдинга – в основном, правда, подобные «Кровавому
топору», безжалостные убийцы и разбойники…
В хаосе сечи ободриты уже не видели
Годолюба – как и не видели смерти двух его ближников, до последнего
рубившихся над телом раненого князя. Положение уцелевших гридей
оказалось весьма незавидным: прорвавшись на «Ворона» первым же
яростным натиском, вскоре они увязли в сече как на драккаре, так и
на подступах к нему. Ибо на причалах численное превосходство
изначально было на стороне данов – в схватку незамедлительно
вступили хирды с двух оставшихся кораблей…