Все попытки Инженера отстоять свое право на жилище в суде не приносили успеха. Суд просто не принимал его исковых заявлений. Вершитель правосудия не хотел оказаться под прессом панджширцев, а потому семья моего бывшего армейского сослуживца была вынуждена мыкаться по съемным квартирам. Инженер ездил на работу в дукан, который ему не принадлежал, на городском транспорте и сильно опасался терактов. Бывший член НДПА стал набожным и совершал намаз прямо в магазине по три раза в день. Его сестра прислала ему из Лондона деньги для покупки маленького автомобиля, чему он был несказанно рад. Потом он с гордостью показывал мне свою миниатюрную малолитражку.
Интересная встреча произошла с владельцем овощного дукана близ голубой мечети в самом центре Кабула на улице, которую сотрудники нашего посольства окрестили «мясным рядом». Старик внезапно узнал меня и рассказал, что его дукан раньше находился в старом микрорайоне на «маркете» и что я часто у него отоваривался. Вот это память, подумал про себя я, а может, он врет? Но собеседник безошибочно описал мне стоявший возле моего дома № 8 дукан толстяка Ахмадшаха, а потом, немного подумав, спросил: «А не ты ли ездил на зеленой «Ниве»?» Да, точно, «Нива» была моя, и последние сомнения в искренности собеседника улетучились. Бородач поведал мне много интересного о том, как сейчас устроено новое афганское общество, и я мысленно отметил для себя, что это, по существу, Россия 90-х годов с ее полу- и незаконным бизнесом, повальным рэкетом, похищениями людей за выкуп, «крышами» и прочими присущими постсоветскому безвременью элементами. Другие встречи, в основном с отставными офицерами, в том числе бывшего царандоя (полиции), убедили меня в правдивости его слов.
Я начал вести картотеку уголовной и экономической преступности, в которую заносил наиболее яркие события в столице и регионах, отделяя ее от преступности по военно-политическим и религиозным мотивам. И если для непросвещенного человека Афганистан тогда представлялся некоей черной дырой во вселенной, где деньги исчезали миллиардами, все и везде взрывалось и где всех похищали и убивали религиозные фанатики, то для меня в итоге вырисовалась довольно целостная картина «постсоветской» трансформации афганского общества, деградировавшего в условиях дикого феодального капитализма.