А дневник – а? Это вообще документище! Спасибо, что мама, будучи сама учительницей начальных классов (но в другой школе), сохранила, а уже потом они и в сундучок перебрались. Среди замечаний на предпоследней странице у четвероклассника Шаганова записи строгие.
«19.03. Безобразно ведет себя на перемене. Толкнул мальчика так сильно, что он мог сломать себе позвоночник». А ведь на самом деле давал кому-то сдачи. Я, кстати, за всю свою жизнь никого не ударил по лицу. Ни в детстве, ни потом. Хотя многим и не мешало бы врезать! Но так уж я воспитан: бить человека по лицу – последнее дело.
«7.05. Мешает разговорами соседу». А иначе зачем мои места за школьной партой были всегда на «галерке»?
«8.05. Безобразно ведет себя на уроке изобразительного искусства». Рисовать я до сих пор не умею. Но моя жена Катя – художница. И за обедом я вполне сносно могу поддержать беседу о каком-нибудь там «Бубновом валете».
«Я в рабочей семье народился…»
Я в рабочей семье народился,
Юных Ленинцев улица зва́лась.
Этим фактом я очень гордился —
Всей страны моя гордость касалась!
Глядя в нежную даль Первомая,
Я шагал, семилетний оболтус,
Кулачонки от счастья сжимая
За страну, устремленную в космос.
Отутюжен костюмчик воскресный,
Выходная рубаха надета,
Жизнь веселая, мир интересный —
Детству я благодарный за это.
По подъездам гуляют гитары,
Серебря перезвонами полночь.
Откликаются смехом бульвары,
Жив на свете Владимир Семеныч…
Репетируют школьные ВИА,
Налагают запрет педсоветы.
Не слагаю стихов о любви я —
О любви пели нам «Самоцветы».
Пригуби из горла́ кислый «Рислинг»,
Вспомни вкус сигареточки «Ява»…
Эх, вернуть бы те грешные мысли
Для сегодняшней грешной забавы.
Не страдаю я по комсомолу,
И не жаль мне вчерашние танцы;
Как всегда, не везет по футболу,
Но в хоккей – нас стеснялись канадцы!
Да, конечно, не все было гладко,
Протоколы подписывал Пельше,
Но поболее было порядка,
И стреляли по гражданам меньше.
Пригуби из горла́ кислый «Рислинг»,
Вспомни вкус сигареточки «Ява»…
Эх, вернуть бы те грешные мысли
Для сегодняшней грешной забавы…