Как только они остались вдвоем, принцесса сказала:
– Слушай, Карпов, мне надо бы переодеться.
– А зачем? По-моему, так очень красиво!
– Может, и красиво, но очень неудобно. Я все время боюсь запутаться в длинной юбке и упасть, как одна моя родственница.
– Какая еще родственница?!
– Королева древнего мира, которая свалилась на лестнице на глазах у всех придворных – печальная история. В общем, не важно, потом расскажу. Может, ты мне джинсы какие-нибудь дашь, а?
Карпов вдруг погрустнел.
– Можешь взять, что хочешь, вот из этого шкафа, – сказал он и открыл перед Марией дверцу, за которой оказалось полным полно девчачьей одежды. – Со мной раньше жила моя сестра, но больше не живет…
– Почему не живет? – удивилась принцесса.
– Мама с папой разводятся и делят поровну все совместно нажитое имущество. И нас с Лерой тоже разделили пополам. Она досталась папе, а я – маме. Вот как. Одежду еще не всю успели увезти.
– Но это… это же ведь неправильно! Нельзя же делить детей. Дети – это не имущество!
– Скажи про это моим родителям! – буркнул Саша. – Они еще и эту квартиру собираются пополам поделить.
– Как же они ее поделят? Построят посередине стену?
– Нет. Продадут ее и купят две квартиры поменьше. Наверняка в другом районе. Так что, мне еще и придется ходить в другую школу. Лерка уже в другую школу ходит, – грустно вздохнул Карпов. – Эх, да что там! Переодевайся! Давай лучше чай пить!
Он махнул рукой и ушел на кухню ставить чайник. А Мария выудила из шкафа джинсы, которые пришлось подвернуть, и симпатичную розовую маечку, которая оказалась как раз впору. Конечно, не сравнить с роскошным серебристым платьем! Но кто знает, когда оно теперь ей пригодится? И пригодится ли когда-нибудь вообще? Принцесса смяла свой праздничный наряд и швырнула его в угол.
Стало понятно, почему мама отличника Карпова была такой грустной и совсем не смеялась. Когда приходится делить все совместно нажитое имущество, включая детей, становится не до смеха. Мария представила, как родители делят пополам Задверное Царство и ее, единственную наследницу, тоже пытаются растащить на две половинки. Невесело!
Теперь, когда она сидела в чужой квартире, в чужих джинсах и держала в руках чужую чашку, до нее наконец-то дошел весь ужас происшедшего.
– Что же мне теперь делать, – в голос заревела принцесса. – Я же теперь никогда не смогу вернуться домо-ооой! А-аааа!