– Игнат хоть извинился, объяснился, попросил прощения? – допытывалась Наталья.
– Решил не беспокоить меня, – мотнула головой, про себя кроя его разными эпитетами. – Может, это к лучшему. Не хочу видеть Немцова. Я всё ещё зла на него.
– Направь свою злость на восстановление, Ира, – накрыла своей ладонью мою. – Тебе необходимо выходить на улицу и гулять. Вчера выпало столько снега, сколько не выпадало за всю зиму. Буду рада, если ты составишь мне компанию.
– Меня не тянет на улицу, – вежливо отказалась. – Не люблю зиму и снег.
– Давай всё-таки выйдем, – продолжила настаивать Наташа. – Проводишь меня до машины, а я сделаю тебе выгодное предложение.
Сдалась на её уговоры, нехотя поднимаясь и открывая шкаф. В отдельном отсеке висело тёплое пальто с мехом на большом капюшоне и под ним стояли высокие ботинки на толстой, тракторной подошве, чтобы не скользить по льду. Надо же. Игнат позаботился обо всём, понимая, какую сотворил гадость.
Оделась и обречённо посмотрела в окно. Так и не решилась за всё это время выйти из комнаты, боясь услышать презрительный шёпот за спиной. Это Поля с Машей промолчат, жалея между собой бедную Иру, а молодые горничные или охрана, скорее всего посмеются и будут сплетничать по углам.
Не поднимая взгляда, вышла в коридор, слыша за собой тихие шаги Натальи, минула ряд дверей в гостевые спальни, у лестницы затормозила, задержала дыхание и стала спускаться. Непривычно было идти по ней на двоих ногах, до боли выпрямив спину.
Как же быстро человек привыкает к принудительному лишению свободного передвижения. Уверена, через положенный срок, выйдя отсюда, заперев возможность когда-нибудь вернуться в этот дом, я ещё долго буду переживать творящееся здесь в кошмарных снах.
На счастье, никто не попался нам на пути. Мы спокойно пересекли полдома, проскользнули через гостиную, где меня в первый раз принуждал Игнат делать минет перед Казанцевыми, вышли в холл – последнее препятствие перед выходом. Почти перешла на бег, хватаясь за ручку и дёргая на себя дверь. Вывалилась на улицу, жмурясь от солнечных бликов, отражающихся от белой, искрящейся поверхности.
Колючий ветер ворвался в лёгкие, обжигая их и на мгновение схлопывая, выбивая дух. Стояла не шевелясь, открывала как рыба рот, пытаясь протолкнуть воздух и начать нормально дышать. Наврала Наталье, что не люблю зиму и снег, лишь бы не выбираться из замкнутого пространства. На самом деле, всегда считала это время года сказочным, особенно когда снежные хлопья лежали на почерневших ветках деревьев, кутая голые скелеты пушистым покрывалом.