На мой растерянный и удивленный взгляд он ответил испуганным и тревожным метанием глаз, а потом, спрятав их за приспущенными веками, сказал:
– Вам записка.
– Мне?! – вскрикнул я фальцетом, да так громко, что в этом тихом царстве неодушевленности каждый "житель" выразил немое негодование. – С чего вы взяли, что мне?! Вы же понятия не имеете как меня зовут.
– Мне это и не нужно,– прошелестел полушепотом мистер Джанксаллен. – Просили передать моему самому частому посетителю. У меня их не так много, точнее вы единственный, кто приходит в мою лавку с завидной регулярностью.
Я был ошеломлен и не решался взять записку из рук антиквара, совершившего ради этого невероятное усилие, разразившись такой длинной тирадой.
Послание было написано на розовой бумаге для заметок, сложенной вчетверо. Джанксаллен держал этот крошечный сверток тремя пальцами, за самый краешек, будто боялся испачкаться. Он терпеливо ждал пока я наберусь смелости принять из его рук записку. Я нехотя потянул за свободный краешек и положил ее в карман, решив, что прочитаю в машине, а не под пристальным взглядом хозяина лавки.
– Упакуйте, пожалуйста, этот кофейник, – попросил я мистера Джанксаллена.
Он проделал все молча и быстро. Холодно произнес "спасибо" и перестал обращать на меня внимание, однако мне показалось, что с его лица сошла привычная "пленка" и проступил легкий румянец – признак жизни, надежно скрываемый за непроницаемой стеной чопорности.
Я не спешил уходить, как бы ему этого не хотелось, а стал расспрашивать, как выглядел тот, кто передал записку.
– Я не знаю. Ее взяла моя жена. Признаться, я бы не стал, но…
– Жена?! – перебил я, не сумев скрыть удивления, но спохватившись добавил: – Можно с ней поговорить?
– Она ушла. Будет вечером.
– Тогда я заеду к вам вечером.
Вместо ответа антиквар пожал плечами, мол: "Воля ваша".
Я поспешил к машине. Не терпелось прочитать записку.
"Щеглом заливалась синица: – По перьям не судят, кто певчая птица!" -
читал я в пятый раз и все больше раздражался. Потом не выдержал, выругался вслух и сунул эту абракадабру в карман, решив отложить шарады и детективные истории, хотя бы, до обеда. Пора было ехать в офис.
V
Я немного устал от остросюжетности и потому, был рад войти в свой маленький, светлый кабинет, в котором все было знакомо, привычно, надежно.