Спустя какое-то время «таблетка» снова прекратила свое действие. Тогда я позвонила Саше во Владимир и сказала, что хочу пожить в Боголюбово. Он очень удивился. Впрочем, этому желанию изумились все, потому что от монастырской жизни я далека.
Меня зовут Кристина, мне 28 лет, я живу обычной жизнью: работаю, воспитываю дочь, люблю вкусную еду и интересных людей. В детстве меня крестили, я верующая, в церкви бываю, но редко. Раньше перед сном я обращалась к Богу и говорила спасибо за то, что у меня все есть и я счастлива. С просьбой к Нему прибегала два раза, и Он дал мне то, что я просила. Но спустя время больше не благодарила, забывала, принимала все как должное и даже перестала ценить то, что имею, меня стало что-то не устраивать, мои поступки были все темнее, я теряла внутреннюю силу и все легче поддавалась искушениям. И чем ниже я спускалась в своих деяниях, тем тяжелее мне становилось, будто тянул огромный груз, и свет все угасал и угасал.
После принятия непростого для меня решения уехать на несколько дней в монастырь начался ужас. Все как сговорились, и я повсюду стала слышать, что люди, которые живут верой и ходят в церковь… Я не буду продолжать предложение, чтобы не марать книгу грязными словами.
Спустя несколько дней меня пригласили на день рождения друга. Алкоголь лился рекой, истории заставляли смеяться, я чувствовала действие «аспирина», тоска приглушалась вином и шумной компанией. И подумалось о том, что здесь мне весело, а что там, в монастыре… Да зачем мне это надо?
Но однажды ночью я будто дошла до края – наверное, это и называют последней каплей. Внутри все разрывалось, мне было так тяжело и плохо, что я с трудом могла дышать, заливая в себя успокоительные, говорила: «Ну что же ты, Бог, дал мне дойти до такого состояния? Где ты вообще? Почему тебя нет со мной?» Я схватила иконы, что купила тогда в храме в Боголюбово и подошла к окну, чтобы их выбросить. Но что-то остановило меня, и я небрежно положила их на прикроватную тумбочку. В ту ночь у меня опустились руки, я перестала верить. Я отвернулась от Бога, словно обиженный ребенок. Ехать в монастырь больше не собиралась и спасалась вином – тот же «аспирин».
Я позвонила Саше и сказала, что Господь оставил меня, и теперь я совсем одна. В Боголюбово не поеду. И, не признаваясь самой себе в этом, я ощущала, как мне хочется, чтобы Саша произнес что-то такое, чтобы я передумала. Он что-то рассказывал и не уговаривал, а я, слушая, плакала и беззвучно шептала: «Спасибо». Говорила я это Богу, благодарила за этот разговор, за эту ниточку, за которую я могу ухватиться и все же поехать. Я знала, что там есть тот свет, который я перестала видеть.