Вообще же, в целом, именно вся сфера взаимоотношений народов и наций – есть основной предмет этнополитики.
Специфические этнополитические знания необходимы на каждом шагу политику, государственному деятелю. После крушения СССР мы стали свидетелями непрекращающейся серии неприятных, опасных и стыдных ошибок в российской внешней и внутренней политике. Можно смело утверждать, что причина этого – в отсутствии даже самых элементарных этнополитических представлений у президентов и их политконсультантов1. Напротив, они, вопреки очевидному, пытаются делать вид и строить политику так, как если бы национальный фактор вообще отсутствовал в жизни или был чем-то несущественным, третьестепенным.
Запрет строить в России партии по национальному признаку – поистине глуповское решение! – один из оглушительных примеров поразительной этнополитической слепоты. Но, увы, далеко не единственный.
Чечня, Украина, Белоруссия, Грузия, Азербайджан, Ближний Восток, Прибалтика, Калининград… Все эти географические названия сегодня болезненно отзываются в русском сознании, ибо каждое из них обозначает крупный провал российской политики последних пятнадцати-двадцати лет. И этими названиями, увы, список провалов далеко не исчерпывается.
Причина одна: в советских вузах, где учились нынешние сильные мира сего, не проходили этнополитику. Они не знают, что такое этногенез и чем отличается этническая нация от политической; не ведают, что такое национальное государство; не подозревают, что главным субъектом истории являются этносы; не понимают природной силы этнических эмоций и определяющего значения этнодемографического баланса для судеб стран; не представляют себе, что бывают народы комплиментарные и некомплиментарные. И т. д. А если что-то и понимают, то превратно.
Самый яркий пример неудачи во внутренней политике – это Чечня, незаживающая наша рана. Сколько было помпы, словесных фейерверков по поводу «побед» в Чечне и замирения региона. Конституционный порядок восстановлен! Но вся эта прелесть однажды взлетела на воздух вместе с Ахматом Кадыровым, а закончилось дело Бесланом. И если бы еще закончилось! Беда именно в том, что никто не знает, когда и как закончится эта «неправильная» война, которая тянется уже второе десятилетие, то затухая, то вспыхивая вновь, проявляясь то широкомасштабными боевыми действиями – то взрывами в московском метро, на железных дорогах, на Баксанской ГЭС, в школе Беслана, то взятием заложников, то пожарами торфяников и т. д. Нас уверяют, что война триумфально завершена, однако, во-первых, садясь в вагон подземки, никто не может быть уверен, что приедет по назначению, а во-вторых, та чудовищная цена, которую Россия платит за умиротворение Чечни, не стоит сотой доли тех благ, что сулит нам ее пребывание в составе России.