Вот, Садор с другом, и решили узнать, что происходит в этом царстве. Потому что Садору скоро на трон, а все самые лучшие, самые благородные короли исчезают, остаются только те, с которыми и дела иметь не хочется. Поэтому, принцесса принцессой, любовь – не сильно-то популярное дело у принцев, принцесс много, а хороших соседей мало. Так что, чистая политика, конечно. Хотя и Песня Сирены, тоже, красивая, и принцесса Мавис – наверняка, красавица, принцесса же, в сказках они, обычно, красавицы. И породниться с Кур-лугалем дело хорошее.
Горный царь, известный своим богатством и могуществом, был нелюдимым, жил в своем горном царстве, обычно, ни на кого не нападал, но горы защищал, а как царства без гор? Там и руда, и драгоценности. Вот ему и клялись все в вечной дружбе. Тем более, горный царь был удобным политическим другом – воины у него были отборные, настолько, что с той стороной, на которой выступал горный царь и воевать никто не хотел. Тем не менее, сам царь в политических делах не пользовался своим могуществом, ничего ни от кого не требовал, но все дары принимал.
Замок царя был спрятан в горах и показывался путникам, только если точно знать с какой стороны смотреть. Вот это и узнавали Садор и Мер у слуг природы.
Но теперь они на месте.
Садор смотрел на замок. Мер лег под дерево, достал свирель и начал наигрывать простой мотив. Кони мирно щипали траву.
– Я снова Мавис видел во сне, – высокий статный принц опустился на траву рядом с другом.
– Знаю, – кивнул Мер.
– Это хорошо. Раз ты тоже видел, значит, это было по-настоящему. Она звала меня и вела по коридорам замка, – темные глаза Садора задумчиво устремились вдаль.
– Ага, вот карта, – Мер достал зарисованную им карту.
В этом ничего удивительного не было, Мер хорошо делал свою работу и защищал Садора даже во сне. Поэтому сны принца друг видел. Когда это были настоящие сны. Когда Садор просто смотрел образы своего сознания, Мер, конечно, мог и сам куда-нибудь прогуляться во сне.
– Мне кажется, я уже ее люблю, – сказал принц.
– Это, несомненно, хорошо, – согласился Мер, откинул назад светлую прядь, которую швырнул ему на лицо ветер, провел над лбом ладонью, не касаясь его, словно трогая чью-то руку. – Лучше жениться на том, кого любишь, ну, или, хотя бы, хочешь полюбить. Но ты помнишь, да, что красавица во сне может быть не Мавис, а сирена?