Когда мне было девять, мать перевела меня из начальной школы в общеобразовательную. Так я попал в четвертый класс. Одноклассники невзлюбили меня, и здесь мне повезло. Знаете, бывает так, не нравится человек и все, просто за то что он вот такое дерьмо существует. Мне здорово доставалось. У доски я не мог выдавить из себя ни слова. Все надо мной смеялись. Кроме нее… Почему она тоже не смеялась, до сих пор не могу понять этого. В школе я еще как-то был защищен учителями, а вот звонок с уроков мне снился в кошмарах. Я знал что у выхода меня встретят и проводят, до самого дома, и ни одна тварь в наших задрищенских выселках в округе не замолвит за меня ни слова. Мне просто оставалось надеяться что все закончится быстро, но чаще всего отморозки растягивали удовольствие, а мне хотелось плакать, хотя плаксой я отродясь не был. Что за хрень, черт возьми. Разве я мог себе позволить плакать? Каюсь, еще как мог. Плакал я дома, а вместо утешения получал по шее от отчима. В пятый класс я не пошел, только не спрашивайте почему, ладно!?«Твое дело, мне некогда с тобой возиться» -прокомментировала моя мама. Мама..Так вот, ненавижу когда страшно.
Жил я в маленьком поселке городского типа в одно-подъездном доме на четыре квартиры. Этому дому больше чем моей прабабушке. В сорок третьем немцы завели в него русских и сожгли заживо. Наверное действительно нельзя жить в подобных местах. На самом деле, никто из жильцов этого так и не обрел ничего кроме проблем. Моими соседями были богом забытые старики и пьяницы. Впрочем, и меня все считали пьяницей… А я никогда не скрывал что люблю выпить, и не стеснялся этого. Хотя, пожалуй, я выглядел лучше тех, кто не курил и не пил. Намного лучше.
Жил я один, так уж вышло. Я знал, нужно было начать жизнь с чистого листа, чтобы хотя бы попытаться забыть ее. И я нашел этот лист в свежем выпуске журнала «Работа и зарплата». Все просто, позвонил, записался на собеседование.
Я не чувствовал тела почти сутки. Что может быть страшнее перемен, когда ничего кроме этого у тебя нет, и ты не видишь смысла даже в последней единственной возможности выжить. Новая должность с хорошей зарплатой. Тридцать тысяч! Для меня это огромные деньги. график что надо, два дня работы, два выходных от отпуска до отпуска, с возможностью подработок при необходимости. Почти девять лет я подметал территорию продуктового рынка ежемесячно получая чуть больше прожиточного минимума. И меня это устраивало, да, до поры до времени, кроме тупых взглядов, нужно отметить, говорящих что я ничтожество.