– Сосредоточьтесь, Кара. Очистите голову от мыслей, даже если они волнуют вас и льстят мне. Если захотите, мы обсудим их позднее.
«Колдун!», – снова подумала я и с трудом подавила желание потянуться к оберегу.
Над ухом раздалось легкое хмыканье, и я поежилась.
– Вы много раз выдергивали нож из плоти, так попробуйте вонзить его в нее.
– Простите?
– Закройте глаза, Кара. Ну же, перестаньте колебаться и доверьтесь мне.
Прошло, должно быть, не меньше минуты, прежде чем я с бешено колотящимся сердцем последовала его совету. В присутствии Рока мне меньше всего хотелось чувствовать себя беззащитной.
Как только я закрыла глаза, все прочие чувства обострились. Слух уловил не только стрекот сверчков и далекое уханье полевой совы, но и дыхание стоящего рядом мужчины – оно только казалось спокойным, на самом деле в его выверенности чувствовалось напряжение.
– Хорошо. Теперь посмотрите на дерево своим внутренним взором. Что вы видите?
Я видела жизнь. Бесконечное множество троп жизни разбегалось от самого корня дерева, бежало по мощному стволу, устремлялось ввысь в ветвях и заканчивалось в зеленых листьях с едва заметно пульсирующими жилками. Дуб, внешне неподвижный, внутри сотрясался от брызжущей в нем силы. Эта сила была не мертвая, а самая что ни на есть живая – горячая, острая, кипучая.
– Кара, что вы видите?
Вопрос Рока вернул меня в реальность. Хрупкое чувство счастья и трепет перед чем-то по-настоящему прекрасным рассыпались, как хрусталь под сапогом солдата. Чувство потери прокатилось по душе, и я разозлилась.
– Вы не поймете.
Я не хотела грубить. Это вышло случайно. Впрочем, Рок едва ли обиделся. Я даже не успела испугаться резкости своего ответа, как уха коснулся его шепот:
– Вы первый раз выпустили «когти», Кара. Пожалуй, я буду считать это маленькой победой.
Я хотела спросить, что привлекательного в наглости, но поостереглась так откровенно провоцировать своего нового союзника. Что бы он ни говорил, я чувствовала себя мышью, угодившей в лапы к лисе. Со мной играли, давали ложное ощущение свободы, но конец был уже предрешен, и я не хотела ускорять его приход.
Внутреннее зрение полностью отключало обычное, поэтому я не видела Рока, да и, признаться, в этот момент и не хотела видеть – одним своим присутствием он приносил хаос в идеальную картину мира. Того мира, что нельзя было увидеть глазами, – только почувствовать.