Через несколько недель я наконец-то обзавелась подругой, милой девочкой по имени Брук, которая всегда придерживала для меня место. У нее слегка торчали зубы, но она была высокой, худенькой и симпатичной; у нее были длинные черные волосы и веснушки. Ей было наплевать на то, что по пятницам, когда нам не нужно было надевать в школу форму, я наряжалась в рубашки со смайликами. Мы много тусовались и за пределами школы, болтая о нашей любимой группе Spice Girls.
Жизненный совет
Тесс Холлидей #50:
Ай рили рили рили вона зиг-а-зиг-a![20]
Когда я проводила с ней время, мне было абсолютно безразлично, считают ли все остальные, что я толстая и странная.
Бо́льшую часть дней в школе я считала часы до момента, когда можно будет уйти. Я с трудом справлялась. К сожалению, первого места на школьном художественном конкурсе было недостаточно, чтобы компенсировать все предметы, которые я завалила в первом полугодии. Так отставать в учебе в частном учебном заведении, которое гордилось своими академическими успехами, было недопустимо. Посреди учебного года мою маму вызвали к директору. Он сказал, что моя успеваемость была настолько низкой, что я не могу продолжать учиться в этой школе; мой брат справлялся и мог остаться, но я должна уйти. Мама вновь приняла решение вернуть нас обоих в обычную школу. Таду понравилось в новой школе, и он в очередной раз обвинил меня в том, что я «порчу ему жизнь».
– Я не виноват в том, что ты тупая, – ныл он. – Я тебя ненавижу.
Какое-то время я считала, что мой брат прав – мои оценки были плохими потому, что я была тупой. Но так ли это было на самом деле? Нет – у меня были проблемы не с умом, а с мотивацией.
Как и большинство детей, я нуждалась в стабильности и поощрении. Годы потрясений и измывательств сверстников привели к тому, что я ушла в себя. Когда дети издевались надо мной, мне было сложно сосредоточиться. Я отключалась и не воспринимала учебный материал. Мне хотелось лишь вернуться домой и спрятаться от всего мира. Эпопея с переводом в частную школу сделала все только хуже.
Всякий раз, когда мне говорили что-то гадкое, я зацикливалась на этом. У меня сводило живот и портилось на весь день настроение, это напрямую влияло на мои отношения с близкими.
Я вернулась в Шэйди Гроув в начале 1997 года, чтобы закончить шестой класс. Там меня ожидало продолжение моего «Дня сурка» – каждый день на перемене я сидела на своей любимой лавочке и выслушивала оскорбления в свой адрес.