Беспомощность накатила именно в ванной.
- Гипс мочить нежелательно, - между тем деловито вещала медсестра. - Повязка со временем просохнет, но внутренний слой ткани будет влажным долгое время. Это может вызвать раздражение кожи. Плюс лонгета может изменить форму, и фиксация перестанет быть надежной. Поэтому поберегите гипс от воды.
- Я вас поняла, - дрогнувшим голосом отозвалась Оля, а у самой в голосе мысли только о Саше.
Как она теперь будет справляться с дочкой? Та постоянно висла на руках, немного посидит в коляске и начинает елозить, капризничать. Маме таскать тяжести нельзя.
Виталик… Про него она мысли гнала прочь. Нет его больше в её жизни! Вернее, в их.
Можно обратиться к Марине Викторовне. С кем, с кем, а со свекровью Оле повезло. Умная, добрая женщина, видящая всё, что надо. И не надо – тоже.
Но звонить ей сейчас было стыдно.
Не готова она разговору с ней.
Оля не исключала, что Марина Викторовна уже в курсе и звонила ей. Хотя и сомнительно. Виталик предпочтет пока отмолчаться. Он не любил признавать себя неправым, а то, что произошло…
Сушить волосы Оля отказалась, хотя ей показали, где находится фен. Смотря на серебристый прибор, Оля не знала, смеяться ей или плакать. Мало того, что в больнице – нет, в госпитале! – у неё при палате душевая, так ещё и фен имеется.
Дальше – хуже.
Проснулась Саша. Оля кое-как ей помогла взобраться на кровать и устроиться у себя на коленях. Дочка сначала не поняла, почему мама отказывается брать её на руки. Белый предмет на руке матери заинтересовал малышку, и она что-то быстро-быстро заговорила на своем тарабарском, потрогала, пощупала, потом попыталась «взять» на единственный зуб. Оля ловко перехватила дочку и потянула на себя.
- Как-то так теперь, роднульник. Мы же справимся с тобой, моя хорошая? Правда?
- Да! – отважно заявила её девочка, принимаясь за еду.
Оле нравилось кормить, и в ближайшие месяцы она не планировала прекращать. Многие женщины отказывались от грудного кормления по явным причинам. Мол, грудь испортится, появятся растяжки. Оле повезло – за время беременности и после рождения Сашеньки грудь максимум увеличилась на полразмера. Она даже бюстгальтеры не меняла. Ни одной растяжки тоже не появилось.
Грудь у Оли была большой и упругой. Крепкая «четверочка», которая ей самой была по душе. Не сказать, чтобы девушка ей гордилась, но в душе появлялось тепло и удовлетворение, когда ловила мужские взгляды на ней.